Стамфорд, март 875 года от Рождества Христова

– Это же просто деревня, – возмущался кое-кто. – Несколько хижин на обочине. Столица Севера! Да это даже не столица болот. Никогда там ничего не было и не будет.

Обитатели Стамфорда, как немногие старожилы, так и гораздо более многочисленные пришельцы, с легкостью переносили насмешки соседей. Они могли себе это позволить. Неважно, какая у города была собственная история, ведь он сделался главной резиденцией короля Севера, бывшего когда-то соправителем Англии, до этого ярлом, еще до этого – карлом распавшейся ныне Великой Армии, а в самом начале – чуть ли не трэлем в болотной деревне. Теперь его звали Единый Король, каковым он и стал, а к имени и титулу – король Шеф – его норманнские подданные добавляли прозвище Sigrsaell, а английские – Sigesaelig, что означало на обоих языках одно и то же: Победоносный. Этому королю ничего не приходилось повторять дважды. Коль скоро он объявил, что столица будет находиться в захудалом Стамфорде, значит, так тому и быть.

– Итак, придерживаемся нашего плана, – сказал Шеф. – Хагбарт, ты и Сулейман, поговорите сегодня вечером с адмиралом насчет ночного охранения. Завтра я попрошу его выслать вперед легкие суда, пусть попробуют найти врага и связать его силы, чтобы мы могли обойти его с фланга. Наше секретное оружие, кроме онагров, – то, что мы не боимся выйти в открытое море и остаться без пресной воды для гребцов. На это мы и должны рассчитывать. И есть еще одно приятное обстоятельство.

– Какое же? – спросил Хагбарт.

– Нашего гориллообразного друга Бруно здесь нет. Императора, я имею в виду.

– Откуда ты знаешь?

Шеф снова улыбнулся:

– Я бы почувствовал, будь этот ублюдок где-то поблизости. Или увидел бы дурной сон.

Много меньше дневного перехода парусника отделяло этот военный совет от другого, в котором участвовали два командира объединенных экспедиционных сил греков и римлян. Лишь эти два человека сидели в кормовой каюте большой греческой галеры, в полутьме, пропитанной запахом нагретого кедра. Ни один из них не считал целесообразным советоваться с подчиненными. Подобно тому, как раньше поступил.....

Шеф задумался. Вряд ли это была часть ритуала, вопрос прозвучал искренне. Ответа он не знал. Насколько ему помнилось, отец Андреас говорил, что христиане должны оставаться христианами, а не то попадут в ад вместе с язычниками. В ад? Или на небеса? Возможно, это и был ответ.

– Они предлагают им жизнь, – сказал Шеф. – Вечную жизнь.

– А как они могут ее предлагать? Как они осмеливаются обещать ее? Они обещают ее, потому что, как они говорят, сам Христос воскрес из мертвых. Но я могу тебе сказать кое-что. Он не воскресал в гробнице Иосифа. Потому что он не умер на кресте! Он остался жив.

Глава посвященных откинулся в кресле, чтобы насладиться эффектом от своих слов. Но его подстерегала неожиданность. Шеф категорически покачал головой.

– Ему пронзил грудь германский центурион. Он звался Лонгинус. Он пронзил его копьем римских пехотинцев, пилумом. Я держал это копье, и я видел удар.

– Удар был нанесен. Но он пошел вбок. – Perfectus отметил непостижимую уверенность своего собеседника и продолжал: .....