Начало
Габриэль Гарсия Маркес Ночь, когда хозяйничали выпи Мы втроем сидели за столиком, когда кто-то опустил монету в щель автомата и началась нескончаемая, на всю ночь, пластинка. У нас не было времени подумать о чем бы то ни было. Это произошло быстрее, чем мы вспомнили бы, где же мы встретились, и быстрее, чем обрели бы способность ориентироваться в пространстве. Один из нас вытянул руку вперед, провел по стойке (мы не видели руку, мы слышали ее), наткнулся на стакан и замер, положив обе руки на твердую поверхность. Тогда мы стали искать друг друга в темноте и нашли — соединили все тридцать пальцев на поверхности стойки. Один сказал: — Пошли. И мы поднялись, будто ничего не случилось. У нас все еще не было времени встревожиться. Когда мы проходили по коридору, то слышали музыку где-то близко, прямо перед нами. Пахло печальными женщинами, они сидели и ждали. Пахло длинным пустым коридором — он тянулся перед нами, пока мы шли к дверям, чтобы выйти на улицу, но тут мы почувствовали терпкий запах женщины, что сидела у дверей. И мы сказали: — Мы уходим. Середина
Когда мы повернулись в другую сторону, женщина замолчала. Там снова была стена. Стоило нам повернуться, мы наталкивались на стену. Вокруг нас, приближаясь к нам, повсюду и всегда была стена. Кто-то из нас снова разжал руки. Мы услышали: он снова что-то ощупывает, шарит по полу и говорит: — Не пойму, куда девались сундуки. По-моему, мы оказались где-то в другом месте. И мы сказали: — Иди сюда. Тут кто-то есть, рядом с нами. Мы услышали: он приближается. Почувствовали, он подошел к нам, и снова ощутили его теплое дыхание на своих лицах. — Вытяни руку вон туда, — сказали мы ему. — Там кто-то, кто знает нас. Должно быть, он вытянул руку; должно быть подошел, куда мы ему указывали, потому что через минуту вернулся и сказал: — Мне кажется, там какой-то мальчик. И мы сказали: — Хорошо, спроси его, знает ли он нас. Он спросил. И мы услышали в ответ равнодушный, бесцветный голос мальчика: — Да, я вас знаю. Вы — те трое, которым выпи выклевали глаза. Тогда послышался голос взрослого человека. Женский голос, который, казалось, шел из-за закрытой двери: Конец
— Это, наверное, гробы, — сказал один из нас. Тот, что был в самом углу, и чье дыхание теперь доносилось до нас, сказал: — Это сундуки. Я с детства знаю запах сундуков, набитых одеждой. Тогда мы двинулись туда. Пол был мягкий и гладкий, как утоптанная земля. Кто-то вытянул руку. Мы почувствовали прикосновение к чему-то продолговатому и живому, но противоположной стены уже не было. — Это какая-то женщина, — сказали мы. Тот, который говорил про сундуки, сказал: — Мне кажется, она спит. Тело изогнулось под нашими руками, вздрогнуло, мы почувствовали, как оно ускользает, но не потому, что увертывается от наших прикосновений, а потому, что как бы перестает существовать. Однако спустя мгновение, когда мы напряженно и неподвижно стояли плечом к плечу, мы услышали голос женщин. — Кто здесь ходит? — Это мы, — ответили мы не шелохнувшись. Послышалось какое-то движение на постели, потом скрип и шарканье ног, пытающихся нащупать в темноте щупальца. Тут мы представили себе, что женщина села и смотрит на нас,.....
|