Начало
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДВОЕ С ТАЙМЫРА * 1. ПЕРЕСТАРОК Когда помощник вернулся, диспетчер по-прежнему стоял перед экраном, нагнув голову, засунув руки в карманы чуть ли не по локоть. В глубине экрана, расчерченного координатной сеткой, медленно ползла яркая белая точка. — Где он сейчас? — спросил помощник. Диспетчер не обернулся. — Прошел над Мадагаскаром, — сказал он сквозь зубы. — Девять мегаметров. — Девять мегаметров… — повторил помощник. — А скорость? — Почти круговая… — Диспетчер обернулся: — Ну что ты мнешься! Ну, что там еще? — Ты, пожалуйста, успокойся, — сказал помощник. — Что уж тут сделаешь… Он задел Главное Зеркало. Диспетчер шумно выдохнул воздух и, не вынимая рук из карманов, присел на ручку кресла. — Мер-завец! — пробормотал он. — Ну зачем же так… — сказал помощник неуверенно. — Что-нибудь случилось… Неисправное управление… Они помолчали. Белая точка ползла и ползла, пересекая экран наискосок. Диспетчер сказал: — Как он смел входить в зону станций с неисправным управлением? Это же подло… И почему он не дает позывные? — Он подает что-то… Середина
— Киберштурман, — сказал он. И тут снова дрогнули стены. Горбовский молчал. — Нет подачи горючего, — сказал Валькенштейн неожиданно спокойно. — Вижу, — сказал Горбовский. — Делай свое дело. — Нет ни капли. Мы падаем. Замкнуло… — Включаю аварийную, последнюю. Высота сорок пять… Сидоров! — Да, — сказал Сидоров и принялся откашливаться. — Ваши контейнеры наполняются. — Горбовский повернул к нему свое длинное лицо с сухими блестящими глазами. Сидоров никогда не видел у него такого лица, когда он лежал на диване. — Компрессоры работают. Вам везет, Атос! — Мне здорово везет, — сказал Сидоров. Теперь ударило снизу. У Сидорова что-то хрустнуло внутри, и рот наполнился горькой слюной. — Пошло горючее! — крикнул Валькенштейн. — Хорошо… Прелесть! Но занимайся своим делом, ради бога. Сидоров! Эй, Миша… — Да, — сипло сказал Сидоров, не разжимая зубов. — Запасного комплекта у вас нет? — Ага, — сказал Сидоров. Он плохо соображал сейчас. — Что «ага»? — закричал Горбовский. — Есть или нет? — Нет, — сказал Сидоров. Конец
«Ну вот, — говорит Петр Петрович. — Теперь пусть выспится. А мы с вами тем временем пойдем и посмотрим, что у вас делается в машинном отсеке». И повел нас в машинный отсек. Мы пошли за ним, как овечки, но, в отличие от овечек, мы даже не блеяли. Просто, вы представляете себе, у нас не было слов. Не приготовили мы слов для такой встречи. Петр Петрович открывает люк в реактор и лезет прямо в обогатительную камеру. Валькенштейн так и ахнул, а я закричал: «Осторожно! Радиация! Смертельная радиация!» Он посмотрел на нас задумчиво, затем сказал: «Ах да, верно. Идите, — говорит, — Леонид Андреевич и Марк Ефремович, прямо в рубку, я сейчас вернусь». И закрыл за собой люк. Пошли мы с Марком в рубку и стали там друг друга щипать. Молча щипали, зверски, с ожесточением. Однако не проснулись ни я, ни он. А минуты через две включаются все индикаторы, и пульт обогатителя показыв.....
|