Начало
Александр Бушков Колдунья Глава первая Тени на лунном диске Коней оставили, надежно привязав у молодого дубка неподалеку от тропы, на той поляне, где, по легенде, останавливалась государыня Елизавета Петровна, будучи в гостях у дедушки нынешнего князя. А впрочем, иные связывали поляну и с государем Петром Федоровичем, и с государыней Екатериной. До истины доискаться было уже трудновато – тем более что все упомянутые коронованные особы (как и некоторые другие) в разное время бывали в здешних местах… Кони стояли спокойно, самую чуточку прядая ушами, ночные звуки вокруг были самыми обычными – от криков птиц до тех загадочных, но вполне обыденных, каких хватает в чащобе после полуночи. А главное, какие бы страхи и ужасы ни рассказывали про здешний край, с поляной людская молва никогда не связывала ничего потустороннего, выражаясь городским ученым языком образованных людей… Это и придавало уверенности. Они огляделись, стоя тихонечко. Полная луна, снежно-белая, с неуловимым оттенком синевы, висела высоко над лесом, казавшимся сплошной темной массой, четкие тени с безукоризненными, как у знаменитых скульптур, очертаниями казались такими непрон.....
Середина
– Госпожа моя! – патетически воззвал Джафар. – Простите на первый раз! Такая уж натура, никак не в состоянии удержаться, оказавшись рядом с прелестницей, каких давно… – Опять? – грозно нахмурилась Ольга. – Простите, тысячу раз простите! Виноват, недооценил вашей твердости и хватки, позволил себе неприглядное поведение… Клянусь, в последний раз! – Ну ладно, – сказала Ольга. – Я вообще-то не злая, только если меня допекут… Поверю, так и быть. Но – до первого замечания, и это уже не шутки. Уяснил? – Накрепко! Ольга встала, подобрала кувшинчик и, вернувшись на прежне место, рассеянно им поигрывала, временами постукивая пузатым бочком по подлокотнику, отчего Джафар всякий раз вздрагивал, передергивался и в конце концов умоляюще протянул: – Госпожа моя, оставьте… Я, право, осознал… – Посмотрим, – сказала Ольга, отставив кувшинчик так, чтобы.....
Конец
И вдруг все переменилось самым радикальным образом. Сразу несколько человек, мешая друг другу, навалились на Вистенгофа, выворачивая ему руки, вцепившись, как собаки в медведя, чей-то жесткий эполет оцарапал Ольге щеку, а потом ее оттеснили от покушавшегося, подняли, помогли встать на ноги, и кто-то пробасил, успокаивая: – Все-все-все, корнет, не беспокойтесь… – Осторожно, лезвие отравлено! – крикнула она. Кто-то, расслышав, аккуратно взял кинжал за рукоять двумя пальцами и зачем-то поднял над головой. Вистенгофа держали надежно, он уже не пытался вырываться, поник, уронил голову. Свита сбилась вокруг них толпой. И посреди всей этой суматохи послышался резкий и властный командный голос настоящего императора: – Вернитесь в прежнее положение, господа! Что за толчея? Это подействовало моментально. Свита выстроилась в прежнем порядке, исключая разве что Ольгу и тех, кто держал полковника. Она увидела императора в двух шагах от себя. Он был совершенно такой, как на портретах, разве что самую чуточку постарше – но холодную вл.....
|