Начало
Букша Ксения Дом, который построим мы Ксения Букша Дом, который построим мы Роман Если знаешь, не говори; Если говоришь - не записывай; Если написал - не подписывайся; А если и знаешь, и говоришь, и пишешь, и подписываешься не удивляйся. Народная мудрость Глава 1: На троих Почему я должен говорить тише Вообще - должен я кому здесь Я хочу тоже в полный рост, слышишь Почему ложью я продернут весь Почему я должен занижать курсы И платить втрое за любой товар Я люблю солнце - мне велят "Щурься" Говорят "Стройся" и "Фильтруй базар" И не то чтобы я такой неслух И не то чтобы больше всех хочу Но земли утроба просто лопнет, если Я хотя бы на пробу вдруг замолчу Я могу только изо всех орудий По природе столько мне дано огня И меня такого не возьмут в люди Не пристроить к делу такого меня Пропаду, как последний дурень Истеку, как мягкое олово Не расти всем колосьям в уровень Не запудрить цыгану голову Середина
- Деньги рекой, - сказал Пиратов. - Так и текут. Самое время купить "Амарант". Заместитель Пиратова, которого совершенно случайно звали тоже Пиратов, ответил шефу: - Совершенно с вами согласен. Пиратов-старший вгляделся в очередной документ, вывел на нем петлю, встал из-за стола и прибавил: - Веселуху возьму к себе техническим директором. Он умный, но такие люди не должны быть хозяевами. Это недоразумение. Мы должны навеки взять этого человека под свою опеку, чтобы ему никогда не приходилось думать о низменных вещах. - Совершенно с вами согласен, - сказал племянник и заложил волосы за уши. Пиратов-старший подошел на коротеньких лапках к племяннику и сказал: - Займемся этим делом завтра! Послезавтра я еду на новый бетонный завод, и к завтрашнему вечеру вечеру весь "Амарант" должен быть нашим. - Непременно, - ответил заместитель. Назавтра же зеркальную гладь начала морщить зыбь. Уже ранн..... Конец
- Но если мы и сами этого хотим, - возражали крестьяне. - Вас заставили хотеть! - вопил Рябинин. Но его не слушали. Улыбки расплывались, головы качались - ай, ай, бывает - сошел с ума несчастный Веселухин соратник. Рябинин покрылся пылью и стал черен, а голова его побелела. Он шатался по покорным и пыльным дорогам, и ему казалось, что высокое синее небо заперто на ржавый засов, что земля держит его, - ему хотелось бы дымом взлететь в небо, но он не мог. Ни в одной деревне не находилось ни одного недовольного, - от этого можно было и впрямь сойти с ума. Рябинин шел и шел на восток, деревни попадались все реже, и наконец, воздух стал краснее, гуще, дунуло жаром - перед ним встали Уральские горы. - Куда ты идешь? - спросили горы Рябинина. Рябинин оглянулся: тропы сводили во мрак, перевалы становились все чаще. - Мне все равно, - махнул рукой Рябинин. - Я старик. Мое пламя тяжелое, оно разгорелось уже давно. Мои дети выросли, я им больше не нужен.
|