Саймон Грин

Убийства на улице богов

1. ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК

Зима в портовый город Хейвен пришла рано. О ее прибытии возвестил неистовый ветер, который принес дождь, снег и пронзительный холод. Снег толстым одеялом покрыл верхушки городских стен и крыши домов, жемчужная изморозь украсила затейливыми узорами кирпичную кладку. Появившиеся на улице прохожие, оступаясь и скользя, брели по грязи и слякоти, переругиваясь между собой онемелыми губами. Ледяной ветер проникал сквозь самую толстую меховую одежду, и мороз добирался до тела. Зима точила свои острые зубы на слабых и больных.

Было раннее утро, на беззвездном черном небе показалось кровавое зарево, предвещающее рассвет. Уличные фонари отчаянно боролись с ночной тьмой, высвечивая в беспросветной мгле янтарные островки. Подвязанные к лошадям и телегам красные фонарики раскачивались на ветру словно живые угольки. В этом мраке и холоде по улице шагали капитаны городской Стражи Хок и Фишер. Где-то далеко впереди, на одной из узких улочек Северной окраины, погиб человек. Они еще не знали, что послужило причиной его смерти. Сыщики до сих пор не могли найти хоть какие-нибудь улики.

Фишер улыбнулась.

— Мне кажется, вы заходите слишком далеко, — Свободной рукой она дотянулась до его плеча, большим пальцем нащупала нервную точку за ключицей и сильно нажала. Лицо Брунела исказилось от боли, он ослабил свою хватку. Фишер освободилась и притянула его близко к себе. Брунел пытался вырваться, но пульсирующая боль парализовала его. — Никаких человеческих жертвоприношений, Брунел. Ни сегодня, ни вообще никогда. С этого момента Стража будет пристально следить за вами. А если у нас мелькнет всего лишь подозрение, что вы планируете человеческое жертвоприношение, мы придем сюда не одни, а всем Отрядом и выведем отсюда каждого из вас, закованным в цепи. Мы оставим вас в покое, но только до тех пор, пока вы будете безобидны. Оставайтесь такими же и впредь, не то я гарантирую, что остаток своих дней вы проведете в городской тюрьме. Понятно?

Она отпустила его, и он отступил на шаг назад, схватившись за плечо. Брунел повернулся и растворился в толпе, а через мгновение вообще исчез в ней. «Все это напрасная трата времени, — думала.....

— Я любил ее. Я действительно любил ее.

Потом закрыл глаза. Хок нащупал пульс на шее Могилы. Пульс едва прощупывался.

— Он еще жив? — тихо спросила Фишер.

— Да. Не спрашивай, как ему это удается. Ты бы лучше пошла за доктором, я послежу, чтобы Могилу и Бакена никто не потревожил, пока тебя не будет, — Он искоса взглянул на Рауэн, и его лицо стало жестким. — Как ты думаешь, неужели она была совсем равнодушна к нему?

— Не знаю, — буркнула Фишер, поднимаясь на ноги. — Может, если бы все повернулось по-другому…

— Да, — протянул Хок. — Не исключено. — Он отвернулся. — Она была недостойна его.

И тут в комнате возникло живое присутствие Сущности, оно обволокло все своим сиянием. Сущность билась в воздухе как гигантское сердце или крылья могучей птицы. Глубокая и непреходящая печаль наполнила комнату. Невыносимое горе. Хок почувствовал, что сейчас не выдержит и расплачется.

— Что это? — шепнула Фишер. Ее глаза блестели от подступивших слез. — Что здесь происходит?