Начало
Буйда Юрий Домзак Юрий Буйда Домзак Роман Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти; потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков. Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии. Первое послание Коринфянам, IV, 9-10 Сто двадцать, - возразил старик, подняв свою бледно-желтую, словно отполированная латунь, широкую ладонь и строго глядя на внука, жадно доедавшего холодную курицу. - В монастыре, где впоследствии устроили Домзак, жительствовало шестьдесят монахов. У каждого была отдельная келья. Совсем маленькая келья. Когда монастырь превратили в Дом заключения, мы впихнули в каждую по двое заключенных. В основном это были пересыльные: их собирали со всей округи и держали до тех пор, пока тюрьма не наполнялась под завязку. Тогда за ними приезжали и уводили на станцию - четыре километра к северу от реки. Ну а куда их потом увозили - одному Богу ведомо. Я просто сдавал их под расписку уполномоченному НКВД. И все. Остальное было его заботой. Мы же на скорую руку мыли камеры с хлоркой, чтобы принять новые партии осу..... Середина
Липкий с ног до головы от горячего щиплющего пота, он резко очнулся. Было темно. - Я выключила свет, - прошептала Диана. - Ты входную дверь запер? Он кивнул. Страх и боль медленно гасли, но сердце еще ныло, словно дотлевал последний уголек в костре. Она взяла его за руку, и он вдруг понял, что она волнуется. - У тебя сердце колотится, - сказала она. - Ты видел кошмар? Байрон прокашлялся. - А ничего другого мне уже давно и не снится, принцесса. Извини: заснул. - Тебя мучают воспоминания о войне? - Нет. Я прекрасно помню во всех деталях то, что делал на войне, но это не мешает мне спать... Но кошмары странные: взрывы в метро, перестрелки в каком-то незнакомом городе - на пустынных улицах и площадях... как у Де Кирико... Я даже не вижу лиц тех людей, которых почему-то вынужден убивать. И при этом я всегда один, а их много. Чушь. - Он приподнялся на локте и сделал несколько глотков из бутылки. - Если я правильно понял своего психолога, это что-то вроде ретроградной амнезии, только особого сорта. - Он привлек ее к себе. - Хорошо, что ты пришла. ..... Конец ировал - сам видел, игрушка, а не дом, но так дело обернул, что дом по бумагам стал его собственным, а мы с Лизой и Оливией - жильцами. Ну это ладно. Устроил меня электриком, доплачивал из каких-то тайных своих заначек. Все чин чинарем. Но где же вымечтанная жизнь? Э, Байрон, вот в чем была моя ошибка: я-то думал, что с героями всю жизнь носятся, как с писаными торбами, а на самом деле никто так жить не мешает, как эти самые герои. Да и герой-то я был сомнительный, одноразовый и для внутреннего употребления. Подвиг вообще подлое дело: совершил, получил свое - и забудь. Или забудься. Мыкался я, мыкался да и пошел однажды к папаше. Отпусти, говорю, в Москву - другой жизнью пожить. Дай денег сколько можешь, дом продай, но - отпусти. Ведь, говорю, не нужен я вам в роли живого укора. Зачем вам какой-то там Никола Салос или Василий Блаженный? Да и был бы толк от моего подвига, а то вон Гриша погиб... и все такое... и жизнь шатовская - вот она где мне! Он долго колебался, но - отказал. Говорит: ты там погибнешь. И точка. Он наперед знает, что я там погибну! Да ему просто до стона хотелось меня при себе держать! Рану корябать! Это ж многим удовольствие доставляет, такое извращенное сладост.....
|