Фридрих Евсеевич Незнанский

Опоздать на казнь

Правда у всех одна и та же, но у всякого народа есть своя особая ложь, которую он именует своими идеалами.

Глава 1

«Тополиный пух, жара, июнь…» — надрывалась магнитола в машине, припаркованной возле настежь раскрытого окна отделения милиции номер сорок три, что на Петроградской стороне. Лейтенант Иващенко, несший сегодня первое самостоятельное дежурство, лениво размышлял: стоит ли сделать замечание меломану-водителю или лучше просто прикрыть окно. Впрочем, если закрыть, это не спасет. К тому же песня вполне соответствовала ситуации: ночная духота и комья тополиного пуха, обычного в самой середине лета, имелись налицо. Жара не спадала даже ночью, а пух летел большими хлопьями, напоминая сероватый снег, что вызывало ностальгические воспоминания о зиме. «Сугробы» этого пуха уже скопились по углам дежурки.

Нет, закрывать окно не хотелось. Слишком душно, слишком жарко, а кондиционеры в районных отделениях не предусмотрены. «Чай, мы не баре!» — как любил приговаривать майор Кабанов в ответ на жалобы своих подчиненных. Впрочем, такой же фразой он встречал даже просьбу о выдаче пачки писчей бу.....

В горах темнеет рано, поэтому идти пришлось при свете электрических фонариков. Тропинка, едва заметная при свете дня, в сумерках была вообще неразличима. Пробирались на ощупь, почти не разговаривая друг с другом. Солдаты закинули оружие за спину, чтобы не болталось.

Отряд все-таки немного сбился с пути и вышел из лесу примерно на пятьсот метров в сторону. Издали можно было различить небольшой костер рядом с машинами. Если бы не огонь, пришлось бы плутать по всей округе. Боевики быстро зашагали к своим машинам.

Когда они были уже метрах в пятнадцати от четко вырисовывающегося в темноте пламени, Ахмет вдруг остановился:

— Стойте! — он наклонил голову и стал прислушиваться. Все остальные тоже замерли.

Со стороны костра доносилась русская речь!

— Федералы! Туши фонари! — прошептал Ахмет. — откуда они здесь?

— Эт.....

Что делать? Снова воспользоваться вентиляционной трубой? Исключено. Его снимут очередью, как воробья из рогатки. Выломать дверь, как уже говорилось, не удастся. А других выходов не было. Подумав, Гордеев решил все же попытаться воспользоваться вентиляционной трубой.

Лена… Ее одежда не оставляла сомнений в том, у кого именно она ее позаимствовала. Кроме того, у лестницы так и лежал связанный боевик… Все это означало только одно — Лену немедленно расстреляют. И он должен этому воспрепятствовать!

Гордеев вновь влез в трубу и через минуту был в соседней комнате. Но она была уже пуста. За время, пока он размышлял, как поступить, Гучериев, Дублинский и боевики, прихватив с собой Лену, куда-то ушли.

Адвокат выскочил из комнаты. В коридоре стояла тишина. Бросаться за ними было в высшей степени глупо — если справиться с тремя-четырьмя еще оставалась какая-то надежда, то в зале его ждала неминуемая смерть. Что делать?

Гордеев вернулся в комнату. Здесь стояли шкафы, Гордеев заглянул в один из них. На плечиках висела форма пилотов гражданской авиации. Адвокат смотрел на нее, и у него в голове рождался план. Что там Гучериев говорил про.....