Начало
Пьер Буало Тома Нарсежак Кивок Фортуны рассказ Андре Амьель бросил портфель и шляпу на диван в прихожей. Не выгорело! Его провели. По вине болвана Файоля дело с универсальным магазином выскользнуло у него из рук. Теперь если он не приобретет с торгов новый школьный комплекс… Расстроенный, он вошел в гостиную и повалился в кресло. На низеньком столике его ждали вечерние газеты. Но ему вовсе не хотелось сегодня разделять страхи окружающего мира. Ему достаточно было собственных забот. Он попробовал, как советовала Клер, расслабиться. Она пыталась приобщить его к методике йогов. Но ему было наплевать на свою комплекцию. Два миллиона уплыли из-под носа! Да еще этот Файоль с его сочувствием! Господи боже! Когда же придумают пенициллин против отсрочек платежей, сомнений и уловок! Он немного успокоился. Если все пойдет хорошо – ведь еще ничего не потеряно: он купит себе новую картину Обюссона. Ему не хватало ее. Остальные приобретения тоже были недурны. Только в этой гостиной – на триста тысяч мебели, картин и всяких безделушек… Он жил среди доказательств своих успехов. Каждый предмет был как бы кивком фортуны. Он выиграет и эту битву! Напрасно.....
Середина
– Ладно уж, забрался… Пора ужинать. В девять Лаваренны придут играть в бридж. Они перешли в столовую, и Амьель медленно развернул салфетку. – Кто-то наверняка был у нас. Маргарита принесла суп, и Клер налила его погруженному в свои мысли мужу. – Ты ведь знаешь, – сказала она, – сколько таинственного в этих старинных вещах. – Каких вещах? – Ну, скажем, этот Будда… О восточных статуэтках рассказывают такие странные истории. – Значит, я должен признать, что Будда сам перебрался в другую витрину, – буркнул Амьель. – Ты меня раздражаешь, – сухо сказала Клер. За рыбой Амьель нарушил молчание. – Предположим, действительно кто-то заходил к нам… Не понимаю как, но заходил. Так вот: я не могу допустить, чтобы чужие люди меняли расположение моих ценностей!.. – Послушай, мой милый Андре!.. – Никаких милых Андре! То, что я говорю, весьма серьезно. По-твоему, возможно прийти в чужую квартиру с единственной целью поставить на рояль то, что было на камине, или наоборот? – То есть как это наоборот?
Конец
– Я ничего не делала, это не я, – запротестовала Маргарита. – То есть как это не вы! Будда и статуэтки были в левой витрине, а Ворчерский фарфор – в правой. А теперь все наоборот. – Я ничего не трогала, – твердо сказала Маргарита. Вмешалась Клер: – Скажите нам правду. Вы знаете, какую ценность представляют эти безделушки? Они ведь уникальны! Никто не должен открывать витрины. – Клянусь вам, мадам… В голосе Маргариты звучали слезы. Супруги обменялись удивленными взглядами. – В два часа, когда я пил кофе, все было на месте. Я уверен. Я еще, помню, с восхищением поглядел на синюю корзиночку. Она смотрелась поразительно. – Я ушла вслед за тобой. Амьель повернулась к Маргарите. – Успокойтесь. Где вы были во второй половине дня? – Дома, мсье. Перемыла посуду и стирала в ванной. – Вы никуда не отлучались? Может быть, на минуту? – Никуда. – Никто не приходил к нам? – Нет, мсье… Впрочем, позвонила нищенка. – Вы ее впустили? – Нет. – Чего ты добиваешься? – спросила вконец расстроенная Клер.
|