Начало
Барбара Картленд Герцог Сорвиголова От автора В Тезаурусе Роджета «Сорвиголова» толкуется как рыцарь, паладин, бравый малый, отчаянный храбрец, щеголь, солдат, охотничий пес, бульдог, рисковый парень, пожиратель огня и герой. В числе последних упоминаются Гектор, Ахиллес, сэр Галахад, Геркулес и Дон Кихот. Еще в эту категорию входят те, кто был награжден Военным крестом за доблесть, Георгиевским крестом и Крестом Виктории. Одним из моих двоюродных прадедушек был капитан Тревик Скобель, который участвовал в Трафальгарской битве. После отставки он был представителем города Бата в Палате Общин. Во время Крымской войны он выдвинул на рассмотрение закон, по которому бы медалью награждались не только офицеры, но и люди, не имеющие звания, если они проявили необыкновенную отвагу на поле боя. Правительство встретило это предложение с энтузиазмом, и королева Виктория его поддержала. Потом капитана Скобеля попросили отозвать свой проект, чтобы идея исходила от Престола. И в 1856 году был учрежден Крест Виктории. Глава 1 Герцог зевнул: – Мне нужно идти. Середина
Герцог посмотрел на нее с изумлением и, помолчав, попросил: – Вы не могли бы разлить чай, мисс Уотсон? На столе напротив дивана стоял роскошный серебряный чайник и такие же заварник, молочник и сахарница. Кася села за стол и принялась разливать чай в чашки из китайского фарфора. В процессе этого у нее само собой вырвалось: – У нас дома такой же чемберленовский сервиз, и каждый раз, когда я на него смотрю, я думаю, какой он красивый! Повисла неловкая пауза, и Кася с опозданием сообразила, что гувернантка вряд ли может иметь дома такой дорогой фарфор. Герцог ничего не сказал и только взял у нее блюдце и чашку, которые она ему протянула. Кася повернулась к Саймону. – Ты любишь чай, Саймон? – спросила она. – Или, может быть, ты хочешь молока? Или лимонада? – Мне не дают лимонада, – буркнул Саймон. – Потому что у нас нет лимонов, так мне говорят. Герцог рассмеялся. – Я думаю, что если это было вчера, то сегодня они уже появились. – Он позвонил и сказал вошедшему дворецкому: Конец
Глаза их встретились. Герцог подошел к Касе, и она вновь оказалась в его объятиях. Она ждала, приоткрыв губы, и он сказал: – Как ты можешь быть такой прекрасной, такой невероятно красивой, что без тебя невозможно жить? Потом он поцеловал ее, и этот поцелуй уже не был нежным, а был яростным, страстным, неистовым, как будто этим поцелуем герцог отнимал ее у судьбы. Перед Касей словно бы распахнулись ворота рая. Она уже не чувствовала себя земной женщиной; ей казалось, что она стала ангелом. Поцелуи герцога рождали в ней такое ощущение, будто сквозь нее струится лунный свет. Она принадлежала ему, и вместе они составляли одно целое. Она поняла, что знала об этом с первого дня их встречи; хотя она не осознавала этого, с той самой первой минуты ее сердце говорило с его сердцем и ее душа – с его душой. – Я люблю тебя, – прошептал герцог. – Господи, как я тебя люблю! Потом он снова поцеловал ее – и только когда Кася почувствовала, что счастье уже почти невыносимо и она сейчас умрет от наслаждения, герцог отпустил ее и спросил:
|