Джеральд Даррелл

Птица-пересмешник

Пер. с англ.: С.Лосев.

Глава первая

В стороне от морских путей, на той воображаемой линии, где сливаются волны Индийского и Тихого океанов, лежит утопающий в зелени остров Зенкали — милейшее, забытое Богом местечко. Кажется, сюда никогда не долетят отголоски бурь, бушующих в нашем огромном мире, здесь так и хочется искать пристанища от вселенских катаклизмов. Но тот, кто наивно полагал, что от этого острова ничего на свете не зависит и что здесь никогда не произойдет ничего волнующего, жестоко ошибался. События, внезапно всколыхнувшие Зенкали, в течение двух месяцев держали в напряжении весь цивилизованный и большую часть нецивилизованного мира (а к таковому следует отнести везде сующих свой нос тележурналистов, всеведущую газетную братию и подобных им нахалов, без которых жизнь была бы куда спокойнее). Забегая вперед, скажем, что события, благодаря коим Зенкали оказался в центре внимания мировой общественности, стоили иным коренным его обитателям шишек и выбитых зубов. Теперь, конечно, все раны давно уже зажили, а шрамы не столь заметны, как прежде.

Ганнибал осмотрел местность на карте с помощью сильной лупы.

– Беда в том,— сказал он,— что топографические исследования горной части острова не проводились уже много лет. Правда, эти топографы — такие отъявленные пьяницы, что едва ли могут отличить омбу от дуба, а пересмешника от гуся. Но если вы верно определили местоположение долины, значит, если будет затоплена долина реки Матакама, та же участь постигнет и ее. Да, выкинули вы штуку! Как выразилась бы ее Неправдоподобие… то есть ее преподобие Длиннаяштанина, вы разворошили осиное гнездо. Прежде всего нужно связаться с Кинги и сообщить ему обо всем.

Ганнибал придвинул телефон.

– А, это вы, Наполеон?

– Да, сэ', масса Ганнибал,— ответил хриплый проникновенный голос.

– Соедини меня с Королевским дворцом, да поживей,— приказал он.

– Сию секунду, сэ',— донесся из трубки, словно кваканье лягушки из колодца, полный сомнения голос Наполеона. Он мигом соединил Ганнибала сначала с портом, потом с Домом правительства, затем с пожарной охраной и снова с портом.

– Я так и поняла,— сказала Одри.— Вот почему мне это так понравилось.

– Вот уж не думал, что наша первая с тобой ссора будет в спальном мешке,— сказал Питер.— Здесь и места-то маловато! Даже подушками не побросаешься!

– Согласна. В спальном мешке маловато места — и не только для ссоры,— жалобно сказала Одри.

– Ничего. При желании найти можно. Я покажу.

Воцарилась тишина.

– Ты мой маленький, мой миленький волчонок,— наконец сказала Одри.

– Да еще такой, который проявляет ловкость в стесненных обстоятельствах,— сказал Питер.

– Да еще какую ловкость! — согласилась Одри.

…Луна совершала свой неслышный путь по небу, и под ее лучами словно оживали деревья омбу — казалось, будто они переходили с места на место или собирались в группы, словно заговорщики. Светляки, будто крохотные карманные фонарики, освещали свой замкнутый мирок зеленым пульсирующим светом. На бескрайней черноте небосвода оставляли следы падающие звезды, а неподвижные сияли, словно сосульки, освещенные солнцем. Луна, прежде золотая, как лепестки подсолнуха, стала бледной, словно поганка.