Начало
Абрам Терц (Андрей Донатович Синявский) РАССКАЗЫ (1925-1997) Абрам Терц (Андрей Донатович Синявский) (1925-1997). Издание: Абрам Терц (Андрей Синявский), Собрание сочинений в 2-х томах, том I. Изд-во: СП “Старт”, Москва, 1992. В цирке Ты и я Квартиранты Графоманы (Из рассказов о моей жизни) Пхенц В ЦИРКЕ …Снова грохнула музыка, зажегся ослепительный свет, и две сестры-акробатки, сильные, как медведи, изобразили трюк под названием «акробатический танец». Они ездили друг на друге в стоячем и в перевернутом виде, вдавливая красные каблуки в свои мясистые плечи, и руками, толщиною в ногу, и ногами, толщиною в туловище, выделывали всевозможные редкостные упражнения. От их чудовищно распахнутых тел шел пар. Потом на арену выпрыгнуло целое семейство жонглеров в составе мужа с женою и четырех детенышей. Они устроили в воздухе жуткую циркуляцию, а папаша, их воспитавший, самый главный жонглер, скосил глаза к переносью и воткнул в рот палку с никелированным диском, а на нес поставил бутылку с этикеткой от жигулевского пива, а на бутылку – стакан и сверху того: зонтик – во-первых, блюдо – во..... Середина
На этом все кончилось… Спустя мгновение Галкин уже говорил с нарочитой небрежностью: – Как тебе нравится, старик? Как тебе нравится моя графомания? Он скептически улыбался. Но я-то видел, я-то заметил: грудная клетка у него ходуном ходила и виски сильно пульсировали. На них уже проступили свежие капли пота – следы изнурения. Я засмеялся и, спокойно посмеявшись сколько было нужно,- сказал: – Очень странно, Семен,- сказал я.- Очень, очень странно. Ты что же, свои труды,- я нарочно сказал «труды»,- считаешь за графоманию? – Да! Считаю. Считаю, черт побери! – И ты согласен, чтобы все, все без исключения, называли тебя графоманом9 Прямо в глаза: графоман Галкин! здравствуйте, графоман Семен Галкин! Ни за что не поверю – И напрасно! – возопил он, чему-то радуясь. От радости он снялся с места и возбужденно приплясывал. – И напрасно! И напрасно! Потому что нет никакой разницы. Да, да! Не спорь, я лучше знаю. Графомания! Болезнь – говорят психиатры. Неизлечимое, злое влечение..... Конец
Вошла Вероника. Она заметно похудела, и взгляд ее, очищенный от любви и обиды, был ясен и равнодушен. – Воды! – прохрипел я. – Если вы больны,- сказала Вероника,- вам надо раздеться и смерить температуру. Я вызову врача. Вам поставят банки. Врач! Банка! Раздеться! Не хватало еще, чтобы она трогала мой лоб, прохладный, как комнатный воздух, и щупала раскаленными пальцами несуществующий пульс! Но, поправляя подушку, Вероника брезгливо отдернула руку, прикоснувшуюся ко моему парику. Должно быть, мое тело возбуждало в ней, как в прочих людях, лишь одно отвращение. – Воды! Христа-ради воды! – Вам сырой или кипяченой? Наконец она ушла и вернулась с графином. И протирая запыленный стакан с той задумчивой медлительностью, которую я принял бы за месть с ее стороны, если бы не знал, что она ничего не знает, Вероника .....
|