Среда, рабочий день…

Сижу, вожу мышкой, правлю свой очередной шедевр. У самого от скуки скулы сводит, но мои всё равно умудрятся за него что-нибудь отхватить. Там своя политика: не дать нельзя, ай– ай-ай, как же так, ИМ – и не дать; неприлично даже…

Мр-р, мне-то что? Все люди играют в игры, не замечая, что рано или поздно игра начинает играть людьми. Просто… обидно бывает иногда. Выйдут оба на сцену, приз заберут и этак с улыбочкой в микрофон: «Вообще-то на самом деле этот роман написал наш кот…» Ой как всем в зале весело-о! Какой тонкий юмор, какая изысканная самоирония, какие интеллектуальные аплодисменты… тьфу!

Они же вам правду сказали! Я этот роман написал, идиоты, я! И прошлый – тоже я, и позапрошлый, и позапозапоза… А что толку? Правду, оказывается, тоже можно ТАК сказать, что никто не поверит…

Вон, даже рыбка вертит плавником у виска – работай, котик, работай, солнце ещё высоко…

Четверг. То же самое…

Звонил Генрих, толстый пижон и сноб. Хвастался, что у него в квартире хозяева обили все стены войлоком на метр вверх, дабы их светлость могла точить когти где вздумается. Вот жизнь у кого-то… А тут сиди, пиши, не разгибаясь, к.....

Мне! Ясен перец, мне, не Генриху же… Этот жирный сноб только на своих хозяев орать может, а литературных талантов у него кот наплакал. Плачущий кот – это я…

Наверное, мои всё ещё за прошлую рыбку дуются, хотя вроде мне вполне внятно удалось доказать версию о похищении несчастной страшными ирландскими террористами. Даже письмо о требовании выкупа показал…

Не поверили. Мстительные стали, жуть… Сбежал бы давно, хоть в те же «Оборотни…» сбежал, у них на Базе образованные коты в большой цене.

Выпить нечего… Поработать, что ли, с горя?

Да, загаженные тапки в туалете не умещались, сунул их под шкаф. Вроде и не пахнет…

Суббота. Трудюсь, трудюсь, трудюсь…

Мыр-мыр, мырмыр-мыр, мыр-мырмыр, уф…

Всё равно намурлыкивать «Тореадор, сме-е-ле-е-е в бой!» дело бесперспективное по сути. Мои не любят, когда я что-либо героически-любовное пою. Они считают, что котам положено сыто урчать и мурчать на коленях, создавая уют и иллюзию взаимопонимания.

Плюс там ещё сапожники умные категорически не советуют. О, это моя гениальная идея – сапожник-гностик-философ-интеллектуал! Да не один, их там целый клан – тайный орден ремонтников обуви, все мастерские города укомплектованы этими мудрыми парнями с мистическим креном на всю башку…

А за туфлями импортными охотится голубоглазый некто, и шиш его разберёшь, хороший он или плохой. Сапожники говорят, что гад, и уходят в дзен без объяснений…

Короче, в мужика все тётки влюбляться стали, а он, как слюнявый интеллигент, со всеми только дружит и всё выбирает, чтоб никого не обидеть… Сам от себя устал и решил обувочку голубоглазому подленько сбагрить, но под машину попал.

Очнулся в больнице, туфель нет, рядом мама, в коридоре невеста силуэтом, и всем наконец-то настал сплошной хеппи-энд!

В чём смысл? А кому он нужен… Кто голубоглазый? Да выдума.....