Начало
Нэнси Кресс Эндшпиль Семиклассник Аллен Додсон сидел на уроке математики, уставившись в затылок Пегги Коркоран, когда на него снизошло озарение, изменившее мир. Сперва его собственный мир, а затем постепенно, наподобие костяшек домино, падающих в заранее заданном ритме, мир каждого из нас. Хотя мы, разумеется, тогда этого не знали. Источником озарения стала Пегги Коркоран. Аллен сидел позади нее с третьего класса (Андерсон, Блейк, Коркоран, Додсон, Дюквесн…) и никогда не считал сколь-нибудь при- мечательной. Да она таковой и не была. Происходило это в 1982 году, и Пегги расхаживала в майке с Дэвидом Боуи и с растрепанными косичками. Но в тот момент, глядя на ее мышиного оттенка волосы, Аллен внезапно осознал, что в голове у Пегги наверняка полная каша из обрывков мыслей, противоречивых чувств и полуподавленных желаний - совсем как у него. От этой идеи у него даже забурчало в животе. В книгах и фильмах персонажи всегда выдают одну мысль за другой, последовательно: «Элементарно, дорогой Ватсон», «Предложение, от которого он не сможет отказаться», «Перешли меня по лучу на корабль, Скотти!». Но в голове у Аллена, когда он попытался следить за своими разм..... Середина
Так прошел первый год. В следующем июне все изменилось. Отчеты Аллена (по сути, это были именно отчеты, а не беседа) превратились в поток непрерывных жалоб. - Управление по контролю за продуктами и лекарствами уже целую вечность рассматривает мою заявку по ПНП. Вечность! Я догадался, что ПНП означает «прототип нового препарата», а эта заявка должна дать зеленый свет его исследованиям Люси. - Люси просто невыносима! Когда она мне нужна, ее невозможно застать - шляется по всему миру на шахматные турниры. Словно шахматы важнее, чем моя работа с ней! Я вспомнил то далекое лето, когда для самого Аллена шахматы застили белый свет. - Меня приводят в отчаяние три вещи: эгоизм, бюрократизм и политиканство. - Угу. - И неужели Люси не понимает, насколько важны мои исследования?! Какой здесь невероятный потенциал для усовершенствования мира! - Очевидно, нет, - отозвался я со злым удовлетворением, за которое тут же мысленно себя обругал, и, чтобы загладить неловкость, предложил: - Аллен, почему бы тебе не взять тайм-аут? Приехал бы как-нибудь к нам пообедать. Разве перерывы не благотворно ска..... Конец
- Люси ушла, - снова сказал Аллен. Он знал. - Аллен, за какую бейсбольную команду играл Бейб Рут? Он пробормотал что-то о нейромедиаторах. - Какой любимый дебютный ход Бобби Фишера? - спросил я, мысленно умоляя: «Скажи е4, черт побери!» Он заговорил о мозговых волнах концентрированной медитации. - А ты знаешь, что завтра на Манхэттен обрушится цунами? Он потребовал радикального изменения схемы клинических проверок в УКПЛ. И тогда я сказал, едва удерживаясь на грани спокойствия: - Ты ведь тоже его принял, да? Ты взял ту самую дрянь, что не прошла проверку в УКПЛ, и ввел ее себе, или принял таблетку, или еще как-то. Хотел достичь такого же, как у Люси, состояния без статики. И теперь никто из вас не способен переключить внимание. - Звонок ко мне был последней и отчаянной попыткой Аллена вырваться из его идеальной сосредоточенности на проекте. Впрочем, нет. не последней. Я взял его за плечи и встряхнул: - Аллен. Что ты имел в виду, когда сказал: «Я всегда тебя ревновал»? Он забормотал о результатах магнитно-резонансного сканирования.
|