Начало
– Итак, начинаем? – Папа… – Что?! Я всё сделал – эльф остался, лошадку починили, декорации сменены! – Папа… – Всё новое – игра, условия, уровень. Прежние только герои. Я даже оставил им эту твою любовь. Правда, с некоторой коррекцией, но… – Папа, это нечестно! …А вот Иван Кочуев совершенно честно стоял в очереди у райских врат, и душа его пела. Причём не кавалерийские казачьи марши и не благозвучные псалмы с тропарями, а нечто абсолютно легкомысленное. Казалось, безумно давно пройден короткий жизненный путь: получение новеньких подъесаульских погон, утверждение его как «заматамана по вопросам печати» и невнятная смерть под колесами джипа с пьяными кавказцами – как вот она, награда! Настоящий, истинный, неподдельный – Рай… За ажурным златокованым забором высились изумрудно-зелёные кущи, слышалось отдалённое пение ангелов, умиротворяюще звучала неземная музыка. Покой и благодать снисходили на достойные души, очередь была длинной, но двигалась быстро. Все необходимые формальности были давно соблюдены, святой Пётр-ключник лишь ставил крестик напротив имени новоприбывшего в большой бухгалтерской книге и, улыбаясь, пропускал всех к вечн..... Середина
– Искорка, – тихо пробормотал отревевшийся подъесаул. – И шо с того нам? Он таки обещал вернуться с авторучкой… – Почему одна? У него же два глаза… – Один зажмурил, для прикола, – непонятно с чего вывела логическую цепочку шибко умная еврейская девочка. Искорка света приближалась, в воздухе поплыл непонятный, но приятный аромат дымка… – Миллавеллор?! Укурённый эльф беззастенчиво втиснулся между разнюнившимися влюблёнными и по-отечески обнял их за плечи: – Я искал вас, дети мои! А с чего это мы такие грустные? Казак и еврейка дружно уткнулись в его узкую грудь, в очередной раз едва не треснувшись лбами… – Рахиль Файнзильберминц, девочка моя, чем этот неотёсанный мужлан вызвал твои хрустальные слёзки?! Иван Кочуев, друг мой, каких гадостей эта скоропалительная глупышка наговорила вам на этот раз?! Поцелуйтесь же и простите друг друга! Ибо как сказал блаженнопросвещённый Сяо Дуньпу: «Пламя свечи можно разделить пальцем. Но ненадолго. Ибо больно-о-о…» Конец
Попробуем разобраться. Первый конфликт – героев между собой. Второй – между героями и средой. И первый, и второй – конфликты религиозные. Иван и Рахиль на ножах из-за принадлежности к разным конфессиям. Враги же внешние – суть представители иных религий. Возможно, кто-то возразит, мол, какую же религию исповедуют толкиенисты, которые после смерти становятся эльфами в своём эльфийском раю? Вот именно такую: возведённую в ранг религии страсть. Итак, на территории Рая, этакого полигона для судьбоносных игрищ Господа, разворачивается борьба религий. Но если сначала эта борьба идёт за сердца героев (они не поддаются и смело преодолевают искушения индуистов, Белого Братства и дианетиков Рона Хаббарда), то затем полем боя становятся сами сердца. Как Иван, так и Рахиль, попав в собственные, им предназначенные кущи Господни, уходят оттуда по собственному желанию. Что же подвигло Ивана и Рахиль бросить с таким трудом завоёванный Эдем, покой и радость – вечный покой, вечную радость?
|