Начало
Георгий и Аркадий Вайнеры Гонки по вертикали Книга 1 Глава 1 Инспектор Станислав Тихонов …Алексей Дедушкин грустно смотрел на меня бархатными черными глазами, и я видел, как под тонкими перепонками век у него накипают слезы. – Мне стыдно за вас… – сказал он своим глубоким мягким баритоном. Вот так. Ему было стыдно за нас. Или, может быть, только за меня, а за Сашку Савельева не очень? Нет, скорее всего – за нас обоих, потому что беседовали мы втроем, и Сашке он был обязан нашей встречей даже больше, чем мне. И хотя мне тоже было стыдно за свое поведение, а уж про Сашку-то и говорить нечего, я спросил Дедушкина: – Все-таки расскажи мне, Дедушкин, за что же тебя наградили этим орденом. Дедушкин достал из кармана белый платок, промокнул быстрым движением глаза и негромко, интеллигентно высморкался. Платок отвел от лица, развернул за уголки и внимательно посмотрел в него, как фокусник во время представления. Но, к моему удивлению, из платка не вылетел голубь и не полезли бумажные цветы. Он просто снова сложил платок и спрятал его в карман:
Середина
– Принесите мне две порции счастья… Она взглянула на меня, стряхнув сонную одурь, и ни радости, ни злости, даже удивления я не прочитал в ее глазах. И, как будто мы уже час разговаривали, сказала: – Для одного двух счастий многовато… – А я для себя одно прошу. Второе – для тебя. – Ты мне однажды уже преподнес… До сих пор сыта по горло. – Брось злобу держать, Зося. Ты ведь и тогда все понимала. Не маленькая была. – Не маленькая, – кивнула она согласно. – Все понимала. И злобу не держу. – А чего же ты говоришь со мной так? – Как – «так»? – Ну не знаю я, в общем, плохо говоришь. Она усмехнулась, горестно как-то усмехнулась, растерянно. – Странный вы народ, мужики. Ну вот было у нас с тобой всякое разное… Может, это для тебя так, раз плюнуть, начхать и позабыть, во всяком случае, укатил ты, до свидания сказать не захотел… А сейчас являешься – нате вам. бросайтесь на шею! Так, что ли? – Может, и так, кто его знает… А не хочешь – не бросайся. Но поговорить-то как люди можем ведь? – Можем, – сказала она безразлично.
Конец
Драчун из меня неважный, и приемы знаю плоховато, но впервые в жизни я ощутил: если не удастся удержать Батона, то через несколько секунд я умру. Батон был тяжелее меня килограммов на двадцать, и рвался он бешено, таская меня по тротуару, как куль. Но вытянуть руку из кармана я ему не давал. Какие-то люди, наверное пассажиры автобуса, что-то кричали, молодой таксист – из лучших, конечно, побуждений – стал оттаскивать мена от Батона, и я закричал: «Отойди, пистолет у него!..», и Батон как бы подтверждая это, хрипел, отплевываясь! «Перестреляю, падлы, паскуды проклятые!..» Люди не могли взять в толк, что происходит, и в растерянности стояли вокруг, а Батон, извернувшись, ударил меня головой в лицо, и все вокруг загрохотало, будто бухнуло из пушек, заметались, запрыгали по мокрой мостовой фонари, завертелись над головой в бешеном танце .....
|