Начало
Марина Юденич Дата моей смерти Памяти К. Г. ПРОЛОГ 13 января 2000 года в Швейцарии, на одной из лыжных трасс близ Сент-Морица, погиб русский турист. История была, конечно, грустная, но совершенно обычная для этих мест. Каждый горнолыжный сезон здесь уносит с собой, как правило, несколько человеческих жизней. На протяжении многих лет эта скорбная статистика остается неизменной. И люди, вновь и вновь приезжая сюда, становясь на лыжи и выходя на маршрут, вроде бы молчаливо соглашаются с тем, что горы и на этот раз, возьмут свою страшную дань. В конце концов, большинство ищет здесь именно этого: одного из самых острых наслаждений доступных человечеству — наслаждения страхом. Особая, и потому доступная во всей своей полноте, лишь избранным, прелесть его, как раз и заключается в том, чтобы снова и снова, по доброй воле и без всякой необходимости сходиться в дерзком поединке с самой смертью и близко смотреть в ее бездонные, завораживающие пустотой вечности глазницы.
Середина
— Видишь! Значит, по всему выходит — подстрелили. И этого, и второго. Теперь ждут, когда представится… — А если выживет? — Ну, это вряд ли. Если бы хоть какая надежда была, что выживет, стали бы люди такие деньги на ветер швырять? Кресты-то, не гляди, что с виду неказистые, из цельного дуба вытесаны, да еще обработаны как-то специально, вроде просмолены или еще как, денег стоят немерено. Куда второй девать, ежели чего? Такой не продашь, кто его купит-то? А ты говоришь: выживет — Нет, мы так маракуем: дело точное. Помрет. — последнее слово могильщик роняет веско и очень убедительно. Все! Остро заточенная лопата, вместе с безапелляционным заключением перерубают последнюю, тонкую нить, связывающую меня с реальным миром. Он, еще плотно окружает меня, сырой прохладой пасмурного дня, звоном трамвая громыхающего по рельсам мимо ворот кладбища, яркими букетами и корзинами цветов на лотках у бойких цветочниц, толпой туристов, приехавших целым автобусом поглазеть на знаменитые могилы. Их шумный говорливый поток обтекает меня, спеша попасть за кладбищен.....
Конец
— И это тоже, но есть нечто более важное. Здесь большевики со своим атеизмом ничего, как раз, поделать не смогли — Очень интересно, и что же это такое? — Русские, если уж они верят в Бога, более склонны хранить его в сердце. — Постоянно с Господом? Но откуда так много зла? — Я же сказала, если верят… А верят, по настоящему, так, что бы не задумываясь отпустить веточку, еще очень немногие… — Что еще за веточка такая? — удивленно интересуется Игорь Я рассказываю им притчу Кассандры, хотя не ее бы устами произносить эти слова. И я скрываю от моих друзей первоисточник. Притча и притча. Мало ли их гуляет по свету. Все молчат. Время напоминает о себе громким тиканьем больших напольных часов в дальнем углу кабинета. А пристальный взгляд Императора, устремленный на нас свысока, напротив, словно призывает в свидетели вечность. ЭПИЛОГ На следующий день, вместе с утренней почтой секретарь кладет мне на стол тонкий узкий конверт.
|