Шоу Ирвин

Любовь на темной улице (сборник рассказов)

Ирвин Шоу

Любовь на темной улице

сборник рассказов

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ЖЕНИЛСЯ НА ФРАНЦУЖЕНКЕ

Эта привычка крепко-накрепко укоренилась в нем. Теперь, по сути дела, она превратилась в ночной ритуал. Как только он садился в поезд для сезонников и льготников на Центральном вокзале, то первым делом раскрывал французскую газету. Чтение ему давалось с трудом, так как он начал сам изучать французский, когда вернулся с войны из Франции, а с тех пор прошел только год. В конце концов ему удалось прочитать почти всю ее: на второй полосе сводку о несчастных случаях и совершенных преступлениях, раздел политики, театральную и даже спортивные странички. Но, прежде всего, его интересовали информационные сообщения о покушениях, взрывах пластиковых бомб, одиночных и массовых убийствах, которые совершала в Алжире и по всей Франции ОАС1 -- секретная вооруженная организация, поднявшая мятеж против правительства генерала де Голля.

-- Меня зовут Сен Клер,-- сказал девяносто шестой.-- Сен Клер Калониус. А это -- Ролан.

Они пожали ему руку с такой силой, что она онемела.

-- Меня зовут Стэнфорд Лавджой.

-- Какого черта ты здесь делаешь? -- спросил Сен Клер.

-- Служу при миссии.

-- Много крошек в городе? -- спросил Ролан, озираясь, по-видимому, будучи сильно сексуально озабочен.

-- Что-что?

-- Крошек. Крошек.

-- Ах, да,-- "врубился", наконец, Лавджой.-- Здесь есть молодые девушки, но у них очень строгие матери. Типичный французский стиль.

-- Для чего только мы уехали из Каира, никак не пойму! -- вздохнул Ролан.

-- Но все равно муж этой гречанки вот-вот должен был вернуться, в любом случае,-- успокаивал его Сен Клер.-- А мне нравится этот городок. Как, ты сказал, зовут...

-- Лавджой.

-- Да не тебя, Стэнфорд, а город.

-- Ах, прошу простить,-- Лавджой, попав под перекрестный огонь этой громовой беседы, немного ошалел.-- Алеппо.

-- Здесь вообще-то что-нибудь происходит?

-- Ну, во время крестовых походов тут был...

-- Я имею в виду по ночам.

-- Больше никогда не поступай со мной так безжалостно,-- пробормотал он тем утром, и, хотя мы больше не сказали друг другу ни слова, я поняла, что он имел в виду.

Теперь, правда, все кончилось, хотя этот инцидент давал о себе знать целых три месяца, лишая нас обоих всякого покоя. Мой муж за все это время ни словом не обмолвился со мной, он теперь почти ничего не читал, лишь целыми днями сидел, пожирая глазами пустыню до самого горизонта, а по ночам без устали глядел на.....