Сидни Шелдон

Интриганка

«Тогда всепоглощающая страсть в груди, змее Аароновой подобно, все остальное пожирает».

«Алмазы обладают такой прочностью, что при попытке расколоть их молот ломается, а наковальня может сдвинуться с места. Невидимая сила, бросающая вызов двум высшим силам Природы – железу и огню, – может быть покорена с помощью бараньей крови. Алмаз надо поместить в свежую и теплую кровь, но даже тогда нужно долго бить по нему молотом».

Пролог

Кейт

1982 год

Давно знакомые, не забытые призраки, пришедшие отпраздновать ее день рождения, заполнили просторный бальный зал. Кейт Блэкуэлл наблюдала, как они бесшумно скользят между живыми, из плоти и крови, ничего не подозревающими гостями в смокингах и сверкающих драгоценностями вечерних туалетах; перед ее мысленным взором медленно разворачивалось полуфантастическое красочное зрелище...

Сто приглашений на сегодняшний вечер в Сидар-Хилл-Хаус, сто человек сочли за честь посетить великолепный бал. Сотня гостей.

«Не считая призраков», – мрачно усмехнувшись, подумала Кейт Блэкуэлл.

– Когда ты хочешь уехать? – наконец удалось ей выговорить.

– Регистрация начинается пятнадцатого.

– Какое сегодня число?

– Шестое декабря.

В воскресенье, седьмого декабря 1941 года, эскадрильи японских бомбардировщиков и истребителей совершили налет на Перл-Харбор. На следующий день Америка вступила в войну. Тони пошел добровольцем в морскую пехоту. Его отправили в Куантико, штат Виргиния, где он окончил офицерское училище, а оттуда – на южное побережье Тихого океана.

Кейт постоянно ощущала, что стоит на краю пропасти, и, хотя дни были заполнены до отказа миллионами дел и проблем, где-то в дальнем уголке мозга непрерывно билась одна мысль: вот сейчас, сейчас она получит ужасное известие, что Тони ранен или убит.

Дела на японском фронте обстояли хуже некуда. Японские бомбардировщики атаковали американские базы на островах Гуам, Мидуэй и Уэйк. В феврале 1942 года неприятель занял Сингапур, а потом почти сразу – острова Новая Британия, Новая Ирландия и Соломоновы острова.

– Пожалуйста, дай мне умереть, – молила она мужа, – пожалуйста, Кит. Я не хочу жить с таким лицом.

– Теперь ты принадлежишь мне, – ответил он, – и я всегда буду любить тебя.

Черты гротескно-уродливой маски навеки запечатлелись в мозгу Ив. Она упросила Кита удалить медсестер. Невозможно думать, что кто-то смотрит на нее, перешептывается за спиной.

Александра звонила каждый день, но Ив отказывалась ее видеть. Продукты заказывались по телефону и оставлялись у входа. Кит был единственным, кому позволялось смотреть на Ив, последней связью с внешним миром, больше у нее не было никого и ничего, и она жила в постоянном страхе, что муж тоже уйдет, покинет этот дом, и тогда ничего не останется... кроме уродства... чудовищного... невероятного...

Каждое утро Кит вставал в пять, чтобы ехать в больницу, но Ив к тому времени была уже на ногах и подавала ему завтрак, а вечером готовила ужин и ждала, ждала, полная страхов и тревожных предчувствий: что, если он нашел другую и больше никогда не возвратится?