Начало
Джеймс Хэрриот О всех созданиях – прекрасных и удивительных С любовью посвящаю моей жене и моей матери в милом старом Глазго 1 Делать этого, конечно, не следовало, но старая гуртовая дорога властно меня манила. После утреннего объезда следовало торопиться в приемную, однако широкая зеленая тропа так чарующе вилась по вершине среди вереска между осыпающимися каменными стенками! И я сам не заметил, как вышел из машины и зашагал по жесткой упругой траве. Однако стенка отгораживала дорогу от крутого склона, а внизу вдали в зеленой складке холмов прятался Дарроуби. В ушах у меня гремел ветер, но я сел, прислонился к серым камням, и ветер превратился в чуть слышный шепот, а лицо мне согрело весеннее солнце – не жгучее, не жаркое, а золотистое, теплое, каким оно бывает только под защитой каменной стенки в Йоркшире, над которой поет ветер. Я вытянул ноги и раскинулся на дерне, щурясь в сияющее небо, купаясь в блаженном забвении остального мира с его заботами. Середина
– Мистер Гиллинг сказал, что решил завести овец и поручить их вам. Думаю, вам понравится за ними приглядывать! Лицо Клиффа осветила негасимая улыбка, и он крикнул в ответ: – Угу! Новое дело, да чтобы мне не понравилось? Нам, молодым, это всегда по вкусу! 19 Этот трезвон был совсем другим. Я уснул под трезвон колоколов, возвещавших начало полуночной рождественской службы, но эти звуки были куда выше и пронзительнее. В первую минуту я не сумел стряхнуть с себя сладкий туман фантазий, в который погрузился с вечера. Ведь был сочельник! Праздничное настроение начало овладевать мной, когда в конце дня я заехал в крохотную деревушку, где пушистый снег занес единственную улицу, запорошил стены, пышными подушками лег на подоконники, над которыми за стеклами виднелись нарядные елки и мерцали огоньки свечей, отражаясь в мишуре красными, голубыми и золотыми искрами. Уехал я оттуда уже в сумерках. Опушенные снегом лапы темных елей застыли в неподвижности, словно нарисованные на белом фоне полей. В Дарроуби я вернулся, когда над городком сомкнулась ночь. Изукрашенные витрины лавок на рыночной..... Конец
– Ну, мне пора, – сказал я, и Арнольд пошел со мной через двор к машине. – Слышал я, вы в армию идете? – сказал он, когда я открыл дверцу. – Да. Завтра уезжаю, мистер Саммергилл. – Завтра, э? – Он поднял брови. – Да, в Лондон. Вам там бывать не приходилось? – Нет, черт не попутал! – Он так мотнул головой, что колпак переместился на затылок. – Это не для меня. Я засмеялся. – Что так? – А оно вот как. – Он задумчиво поскреб подбородок – Был я разок в Бротоне, ну, и хватит с меня. Ходить по улицам не могу, и все тут. – Ходить? – Угу. Народу тьма-тьмущая. То большой шаг делай, то маленький, то большой, то маленький. Ну, не идут ноги и конец! Я часто видел, как Арнольд ходил по лугам широким ровным шагом горца, которому никто не становится поперек дороги, и я прекрасно понял, каково ему пришлось. «То большой шаг, то мал.....
|