Начало
Елена Хаецкая Поп и пришельцы В 2241 году Пасха приходилась на 2 мая. В селе Поярково на реке Шексна многие встречали ее с особенной радостью. Она представлялась истинным освобождением от долгого, тяжелого сна, поразившего Поярково с осени. Об этом и говорил в воскресный день священник Николаевской церкви отец Герман Машуков. Николаевский храм был просторный, каменный и холодный. Его возвели в середине XXI века и сгоряча сделали большим – тогда и жертвователи нашлись, и строители-энтузиасты из райцентра и области приезжали – и освятили именем последнего русского царя. Спустя полвека храм запустел. В Пояркове и близлежащих селах не набиралось народу выстаивать длинные службы. Хор состоял тогда из трех старух и был, в силу естественных причин, плохоньким. Потом вышло так, что местный поп полез подновлять на куполе кресты, навернулся и разбился насмерть. Тут уж заговорили о разной неприятной ерунде: что храм-де проклят, что выстроен он на кровавые бандитские деньги, что царь-то Николай считался в народе как Кровавый. Середина
Драговозов перелистал журнал, нашел в самом конце комикс про глупую скотницу и хитрую козу и позвал младшую дочь: – Катюха!.. Семейство Драговозовых нечасто посещало храм; однако на Рождество и Пасху являлось неизменно в полном составе, со свитой и всегда деньгами в конверте. Драговозов, крякая, говорил после причастия: – Это… на храм, от чистого сердца… И отец Герман брал, не смущаясь, поскольку Николай Панкратович действительно всегда давал от чистого сердца. По специальной просьбе Драговозова отец Герман каждый год присылал ему через богомольных скотниц открытку с извещением: Пасха будет такого-то числа – прошу пожаловать на крестный ход и всенощное бдение. Традиционно сложилось так, что эти открытки были самодельные, – матушка самолично карандашами рисовала ветки вербы и яичко с буковками «ХВ». Отец Герман считал важным, чтобы все исходящее от Церкви отличалось от светского, даже в мелочах. И Драговозов инстинктивно принимал это. Они с отцом Германом существовали в Пояркове как два суверенн..... Конец
– Где хозяин? – грозовым голосом осведомился Опарин. – Здесь продукты! – вскричала Жанна. – Немедленно выйдите! – Адусьев где? – повторил Опарин. – Не знаю… В подсобке, может быть… Туда нельзя! – всполошилась она окончательно и выскочила из-за прилавка. Опарин посмотрел на Жанну, широко разинул рот, заревел и затопал ногами, роняя с брюк комья жидкой глины. Жанна попятилась, побелела и с визгом выскочила вон. Опарин сразу успокоился, обтер лицо платком, бросил платок на пол и деловито полез в подсобку. Там было темно и тесно от ящиков. Мерцали бутылки, консервы стояли в ряд, как солдаты в своей бумажной униформе, и наводили на мысли о войне. На ум легко приходили слова: эшелон, пополнение, доппаек. Вдалеке тускло горела засиженная мухами лампочка. Там, под лампочкой, находилось что-то живое. Там дышали, немного шевелились – Опарин ощущал близкую притаившуюся жизнь, как Баба-Яга, безошибочно чуявшая русский дух. – Эй! – крикнул он. – Господин Адусьев? Выходите! – Он не может! – отозвался смешливый голос. Опарин ничуть не удивился. – Это почему еще?
|