Начало
Михаил Успенский Невинная девушка с мешком золота Стойте, братья, расскажу вам чудо, О каком не слыхано ни разу: Будто где-то в нашем Божьем мире, За шесть дней Всевышним сотворённом, Есть иной – невидим он, неслышим, Рядом он – а не дойти и за год, Близко он – а пулей не дострелишь. Населяют эту как бы землю Как бы люди, нам во всём подобны. Пьют, едят, работают, воюют, Пляшут, плачут, пашут и воруют, Меж собою делятся, как мы же, — Есть там франки, швабы и мадьяры, Сербы и проклятые хорваты, Русские братушки и татары, Сарацины и моавитяне. Есть у них и Рим – да ведь без Рима Никакого мира не бывает. Только христианские народы Там не знают имени Христова. А султан, владыка всех неверных, Слыхом не слыхал про Магомета. Видно, оттого у них на небе Нету звёзд – лишь солнышко с луною. Правда, солнце ходит по-иному, А луна ущерба там не знает. (Вот вам, турки, чёртов полумесяц!) И уж коли сыщется меж нами Доблестный юнак, что пожелает Самолично диво то увидеть,
Середина
– Ничего удивительного. Все ерусланские дворяне – родственники. Разве у вас не так? – Так, – сказал дон Хавьер. – Но как раз между родственниками зачастую и бывает самая страшная вражда. Не сгореть бы и этой усадьбе! – На всё воля Того, Кто Всегда Думает О Нас, – развёл руками Лука. На прощание маркиз поцеловал ему запястье, и атаман пошёл вызволять своего пажа из-под опеки фрау Карлы. Госпожа наблюдательница, не в силах добиться большего, расчесала пьяненькому поэту кудри и заплела их во множество мелких косичек. На Луку она глядела с нескрываемой ненавистью. – Ну, теперь никакие панычи не узнают! – воскликнул атаман. – Данке шён, фрау Карла! Ещё немного усилий – и мой паж будет у ваших ног! О, как я вас понимаю, гнедиге фрау! ГЛАВА 30 …Лука глядел на сызмальства знакомую липовую аллею, на разрушающиеся усадебные колонны, на родные лица поселян. Сейчас усадьбу ломали, а к новой постройке были уже приготовлены кирпичи. Из аллеи доносился стук топора. В пруду плавал мусор и нечистоты. С конюшни доносились знакомые всякому ерусланскому человеку звуки: «Чюки-чюк! Чюки-чюк!»
Конец
Вернулся разочарованный лорд Рипли. – Ищи их теперь, – сплюнул он. – Тайный вход-то мы не закрыли! Мерзавцы, должно быть, успели пробежать половину Франции! – Никуда они не убежали: у меня не больно-то побегаешь, – важно сказал Ничевок. – Сперва гомункулы хотели надо мной надругаться… Вязать надо было крепче, разведчик хренов! Но шалишь! Дедушкины портки с меня никому не содрать! Я на сумку навалился, словно защищаю её! Визжу – даже охрип! Ну, они сдуру и решили, что настоящее золото там. Сами коварные, вот и думают, что все люди такие же… – Стало быть, они… их… – остолбенел атаман. – Ещё спорили, как деньги делить будут, – сказал Ничевок. – Но мой Депрофундис дело своё туго знает: сутки некормленый! – И… что? – И всё! Он их двоих зараз к себе утянул: никто никому уступать не хотел! А у меня рот заткнут, предупредить не могу, – ученик чародея лицемерно развёл ручонками. – Сами виноваты. А демон хвалил их, понравились. Добавки просил… Да я уже сам почти что развязался… – А ты куда смотрел? – укоризненно сказал атаман в сумку.
|