Начало
Успенский Михаил Как у нас в номенклатуре Михаил Успенский Как у нас в номенклатуре Былинки конца XX века А вы на земле проживете, Как черви слепые живут. Ни сказок про вас не расскажут, Ни песен про вас не споют! М. Горький Какие посетители бывают Это еще давно было. Был Дрянных Наум Евстигнеич такой большой начальник, что и не выговорить. Главнее его разве что в Москве найдутся, да и то не все, а через одного. И вот приходит к нему старичок. То ли ради жилплощади, то ли насчет пенсии, то ли песочницу во дворе деткам построить - секретарша и не помнит уже. Он разогнался, старичок-то, а секретарша ему окорот дала: - Наум Евстигнеича нету и не скоро будет. На барабанном заводе новый почин открыли - он ленточку режет. Старичок другим днем приходит, секретарша свое: - Наум Евстигнеич нынче в полях, разрыв между косовицей и обмолотом ликвидирует, не велел ждать. А на дворе февраль месяц. И вот неделя, другая, старичок все ходит, а секретарша ему:
Середина
- Товарищ Дрянных! Вы мои "Вопросы языкознания" законспектировали, нет ли? Ну, я тебя сейчас задавлю-ка! И ручищи вытянул на три метра двадцать два сантиметра, добрался до шеи, давит Наум Евстигнеича, ругается по-нерусски. Наум Евстигнеич вырывается, кричит. Секретарша дверь открыла - он шмыг за сейф, как не бывши. - Что такое, Наум Евстигнеич? - Да так, скверно во сне видел... - А что это у вас на шейке? Стал Наум Евстигнеич в кабинете с охранником сидеть. Ну, пообедал, стал его сон долить. Снова выходит из-за сейфа рябенький с трубочкой. Охранник же, вместо того чтобы огонь открыть, встал по стойке смирно, ладошку к пустой голове прикладывает. Рябенький ухмыльнулся и спрашивает: - Товарищ Дрянных, мы решили, что у вас головокружение от успехов. Поможем вам его преодолеть: я тебя задавлю-ка! И давит, старается. Охранник пистолет в зубах держит, а руками изображает бурные, продолжительные аплодисме.....
Конец
- Ой, не ходи в третий пар, нехорошо там! А нет Семеновны-то. Ждут-пождут - не выходит Наум Евстигнеич. Послали за ним девицу посмышленей. Она как завизжит! Охранники всполошились - и туда! А там-то! Засунут лично Наум Евстигнеич промежду полком и каменкой, аж голова сплющилась! А на самом заднем тыле вся шкура ободрана... Откачали Наум Евстигнеича, и поведал он, что вышел из-за полка безо всякого доклада неведомый человек, не по-нашему говорить стал, хватает Наум Евстигнеича, тащит к себе. Это, понятное дело, баннушко был. Только финский. Не мог он понять-осознать все значение Наум Евстигнеича в данном регионе, по-русски не соображал, вот и потянул куда не надо, да чуть шкуру всю не спустил ладно, девица помешала, крикнула, матушку помянула. Баннушко мату побаивается. Да. А маленько-то шкуры содрал. Недаром его еще банной обдерихой кличут. Как Наум Евстигнеича сзади лечили Наум Евстигнеич снова по врачей: - Вы... так-то о здор.....
|