Начало
Конни Уиллис ДАЖЕ У КОРОЛЕВЫ Телефон зазвонил как раз в ту минуту, когда я наблюдала за тщетными попытками защиты закрыть дело. – Универсальный звонок, – доложил мой заместитель Байш, подходя к аппарату. – Это, наверное, подзащитный. Из тюрьмы запрещено звонить с опознавательным кодом. – Да нет, – сказала я. – Это моя мать. – О-о! – Байш снял трубку. – А почему она не пользуется своим кодом? – Знает, что я не хочу с ней разговаривать. Похоже, она проведала о том, что натворила Пердита. – Твоя дочка? – спросил он, прижав трубку к груди. – Эта та, у которой малышка? – Нет, та у Виолы. Пердита – моя младшенькая. Бестолковая. – И что же она натворила? – Вступила в кружок циклисток. Байшу, похоже, это ни о чем не говорило, но у меня было не то настроение, чтобы просвещать его. А также беседовать с мамулей. – Я знаю совершенно точно, что скажет мамочка. Она спросит, почему я ей не сообщила о поступке Пердиты, потом захочет узнать, какие меры я собираюсь принять, а я отвечу, что не могу сделать больше того, что уже сделала. Байш был сбит с толку. – Хочешь, я скажу ей, что ты в суде? Середина
– Не моей, – возразила Виола, – Пердиты. Она стала циклисткой. – Мотоциклисткой? Так, значит, я бросила переговоры с Западным берегом только потому, что вам не нравится, что девочка стала ездить на мотоцикле? Как, по-вашему, я объясню это президенту Ирака? Она _не_ поймет этого, и я тоже. Мотоциклистка, подумать только! – У циклисток нет мотоциклов, – сказала мамуля. – У них есть менструации, – брякнула Твидж. По меньшей мере на целую минуту воцарилась тишина, и я подумала: «Ну вот, свершилось». Неужели мы с моей свекровью примем одну сторону в этом семейном споре? – Так, значит, весь сыр-бор разгорелся только оттого, что Пердита удалила шунт? – наконец спросила Карен. – А разве она не совершеннолетняя? И это, безусловно, тот случай, где действует Определение Независимой Личности. Уж ты-то должна это знать, Трейси. Ты же в конце концов судья. Я просто ушам своим не верила. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. – Уж не хочешь ли ты сказать, будто тебе все равно, что она ни во что не ставит великие свершения ..... Конец
– А что она ответила? – не выдержала Твидж. – Она сказала, что такое бывает у каждой женщины. И тогда я поинтересовалась: «Что, даже у английской королевы?» И она ответила: «Даже у королевы». – Правда? – изумилась Твидж. – Да ведь она такая _старая_! – Это сейчас у нее ничего нет, – раздраженно сказала наставница. – Я же объяснила вам, что менопауза наступает примерно в пятьдесят пять лет. – И тогда у вас начинаются вспышки беспричинной ярости и остеопороз, а на верхней губе вырастают усы, как у Марка Твена. – А кто такой… – начала было Твидж. – Вы просто вторите пристрастному мнению мужчин, – прервала ее изрядно покрасневшая Евангелина. – Знаете, что меня всегда интересовало? – спросила Карен, заговорщицки наклоняясь к мамуле. – Не была ли причиной Фолклендской войны менопауза Мэгги Тэтчер? – А кто такая Мэгги Тэтчер? – спросила Твидж. Наставница, лицо которой к этому времени стало почти того же цвета, что ее шарф, вскочила:
|