Эдуард Тополь

Московский полет

Часть первая

1

В баре было полутемно. За стойкой, на высоких стульях, сидели два мужика, один — в техасской шляпе и высоких рыжих бутсах, второй — в шортах и в черной безрукавке с надписью «Давайте убьем всех адвокатов!». Оба пили пиво и смотрели бейсбол по телевизору.

Я сел на крайний стул, сказал толстой барменше-пуэрториканке:

— Бренди, плиз.

— What [Что]? — спросила она.

— Бренди… — повторил я.

— What?

Она наклонилась, положив передо мной на стойку свои пудовые испанские груди.

— Бренди, — сказал я в третий раз, внутренне закипая.

— What does he want [Что он хочет]? — повернулась она к двум мужикам. — I don't understand [Я не понимаю].

Я почувствовал, что мое лицо стало белым, но, сдержав себя, сказал:

— Би-ар-эй-эн-ди-вай.

Тут барменша посмотрела на меня с еще большим недоумением:

— What? What?

Я совершенно психанул, взял у нее из нагрудного кармана авторучку и написал на салфетке:

— Не wants a brandy [Он хочет бренди], — прочел барменше тот, который хотел убить всех адвокатов.

— Я тоже так думаю, — сказала Монвда. — Сегодня утром мы были на вашем черном рынке…

— Где? Где? — не поверил я.

— На черном рынке. Это недалеко от нашего отеля. Там, где железнодорожная станция…

— У Рижского вокзала? — спросил я недоверчиво.

— Да, — сказала Моника.

— Зачем вы туда пошли?!! — воскликнул я, потому что черный рынок у Рижского вокзала — это самая клоака преступности в Москве, даже милиция боится туда заходить.

— Well, мы пошли посмотреть на русский black-market [черный рынок], — сказала Моника. — И вы знаете, что случилось?

— Что? — спросил я, не ожидая ничего хорошего.

— Хорошо, что с нами был Джон О'Хаген. Иначе я бы осталась без всех своих фотокамер…

И она рассказала, что едва они — четыре ее постоянных спутника из нашей делегатской молодежи плюс Гораций Сэмсон и Джон О'Хаген — вошли на территорию Рижского рынка, как их тут же окружила какая-то банда не то фарцовщиков, не то рэкетиро.....

Наверно, что-то стало с моим лицом, потому что Мичико сказала, как вскрикнула:

— Что случилось? Что в этом письме?

— Ничего… — сказал я, сжал в кулаке письмо и швырнул его за борт.

— Что с тобой? Скажи мне! Что случилось?

Я посмотрел ей в глаза:

— Мне нужно выпить. Пошли в бар.

В баре я залпом выпил двойную порцию водки и заказал еще.

— Ты меня испугал, — сказала Мичико. — Ты стал такой белый, как будто тебя действительно отравили. Что было в этом письме?

— Это не для Tokyo Readers Digest.

— Я не стану об этом писать, клянусь!

— Ты помнишь твою легенду про обезьяну. Как его звали?

— Сон Гоку.

— Я получил такой же урок, как он. Они хотят, чтоб я знал, что я у них на ладони.

— Кто они?

— КГБ.

— Ты можешь объяснить подробней?

— Нет! — сказал я и выпил еще рюмку водки. — Но я в гробу их видал!

— Я не понимаю, — сказала она, потому что я дословно перевел это русское выражение на английский. — Кого ты видел в гробу?