Начало
— Давай быстрее, а ситуация под контролем, не волнуйся! Капитан Бережной положил трубку внутренней связи, приказал сержанту из помещения не выходить и взять под прицел автомата появившихся людей, контролируя подходы со стороны дороги. Сам же вышел на улицу. — Сейчас Казбек придет! — Ай, спасибо! Наконец-то! Приехавшие чеченцы заговорили на своем, непонятном ему языке, явно выражая радость. Их видавшая виды «пятерка» стояла рядом, на обочине, и в ней никого не было. Как никого не наблюдалось и в секторе ответственности внешнего контрольно-пропускного пункта. Дудашеву потребовалось чуть больше двадцати минут, чтобы пройти от части до КПП. Подойдя к шлагбауму и взглянув на гостей, он успокоил командира роты: — Все нормально, товарищ капитан, я знаю этих людей. Он вышел за шлагбаум, где кавказцы по традиции обнялись. Между ними начался разговор, содержание которого неплохо и полезно было бы узнать капитану Бережному, но он вместе с нарядом отошел к помещению, дабы не мешать давним друзьям. — Узнал, Казбек? — Как же не узнать вас, Зака и Эльдар? Середина
Стон вырвался из его груди. — Казбек? Дорогой! Тебе плохо? — Перед ним внезапно появилась фигура русского мужчины средних лет. — Слышу, застонал ты вроде? Сердце прихватило? — Ты от Грека? Андрей? — Да подожди о делах, может, таблетку какую принести, водички подать? Казбек повысил голос: — Я спросил, ты от Грека? — Да, и зовут меня действительно Андрей. Андрей Петрович. — Говори! — Здесь? Здесь не могу. Давай в сквер отойдем, пройдешься, легче станет. — Пошли! Войдя в сквер, Казбек повторил: — Говори! — А может, сначала письмецо от невесты прочтешь? — Письмо? Давай! — Вот, пожалуйста, а я пока сигарет куплю, кончились, понимаешь. Казбек через пелену, которая вдруг застлала глаза, читал: "Дорогой Казбек! Это я, твоя Даша. Вот так вышло, любимый. Теперь я у чужих и страшных людей. Они говорят, что от тебя зависит, ..... Конец
Пистолет Сергей автоматически сунул за борт полуистлевшей куртки. Его подняли и положили на плащ-палатку. К Сергею кинулся Бережной. — Антон! Слава богу! Живой, браток! Ну как ты? — Но-нормально, тря-ясет всего, Вова… И вдруг, вздрогнув плечами, заплакал. Впервые в жизни боевой офицер капитан Антонов заплакал. Слезы обильно текли по его щекам, и Сергей не прятал их. Он смотрел на окружающие его такие родные и суровые лица. Лица Своих. Снецназовцы обступили капитана и смотрели на этого изуродованного, столько пережившего офицера и понимали его. А Сергей, сидя в объятиях друга, вздрагивал плечами и плакал. Плакал от того, что кошмар кончился. От того, что он выжил. От того, что его не бросили, искали, нашли и спасли. Слезы радости и благодарности омывали его лицо. И не было слов. Да и не нужны они были. Антонову предложили спирту. Он выпил, и дрожь понемногу улеглась. Со стороны разрушенного здания раздались голоса бойцов, проводивших зачистку. Один из них обратился к своему командиру: — Товарищ подполковник, здесь «чех» один раненый, тот, кто к яме подходил. — Ты не знаешь, что делать? — вопросом ответил Согрин..
|