Начало
Аркадий и Борис Стругацкие Спонтанный рефлекс Урму стало скучно. Собственно, скука как реакция на однообразие и монотонность обстановки или внутренняя неудовлетворенность самим собой, потеря интереса к жизни, свойственна только человеку и некоторым животным. Для того чтобы скучать, нужно, так сказать, иметь, чем скучать, – тонко и совершенно организованную нервную систему. Нужно уметь мыслить или, по крайней мере, страдать. У Урма не было нервной системы в обычном смысле слова, и он не умел мыслить. Тем более он не умел страдать. Он только воспринимал, запоминал и действовал. И тем не менее ему стало скучно. Все дело было в том, что вокруг него, после ухода Хозяина, не осталось ничего нового, что можно было бы запомнить. Между тем накопление новых впечатлений было основным стимулом, направляющим деятельность Урма и побуждающим его к деятельности. Его обуревало ненасытное любопытство, ненасытная жажда воспринять и запомнить как можно больше. Если неизвестных фактов и явлений не было, их следовало найти.
Середина
– В чем дело? Человек ошалело вертел головой в милицейской шапке, выругался и, наконец, пришел в себя. – Вырвался, – сказал он. – Вырвался. Опрокинул ворота и ушел. Чуть Макеева не потоптал. Я в городок за подмогой… – Куда он пошел? Милиционер неуверенно махнул рукой влево. – Туда, кажется… На шоссе… – Значит, сейчас на тракторы нарвется. Пойдем. То, что произошло в следующий момент, запомнилось им на всю жизнь. Из крутящейся снежной мглы на них внезапно надвинулось нечто огромное, бесформенное, прямо в глаза им мигнули красные и зеленые огни, и резкий, лишенный интонаций голос произнес: – Здравствуйте, как поживаете? – Урм, стой! – закричал отчаянно Пискунов. Костенко увидел, как побежал милиционер, как поднял руки и потряс кулаками Пискунов, затем исполинская фигура, окутанная паром, зловещее чучело, двинулась мимо него, высоко подн.....
Конец
– Товарищи инженеры! Товарищ Пискунов! Что дальше делать? – закричал водитель первой машины. – Товарищ Пискунов вышел. Что ему передать? – сказал Урм. Он размахнулся и ударил по щиту. Затем еще и еще. Он бил равномерно, словно боксер на тренировке, слегка отклоняясь при каждом ударе, и из-под его палицеобразных рук с лязгом сыпались снопы искр. Пискунов в сопровождении Николая Петровича, Рябкина и Костенко поспешил к нему. – Надо скорее что-то предпринять, иначе он покалечит себя, – встревоженно сказал Рябкин. Пискунов молча полез на гусеницу трактора, но Рябкин схватил его и стянул обратно. – В чем дело? – раздраженно спросил Пискунов. Рябкин сказал: – Ты – единственный человек, который знает Урма до тонкостей. Если он тебе вмажет… это дело может затянуться на .....
|