Начало
Аркадий Стругацкий Борис Стругацкий Ночью на Марсе Когда рыжий песок под гусеницами краулера вдруг осел, Петр Алексеевич Новаго дал задний ход и крикнул Манделю: «соскакивай!» Краулер задергался, разбрасывая тучи песка и пыли, и стал переворачиваться кормой кверху. Тогда Новаго выключил двигатель и вывалился из краулера. Он упал на четвереньки и, не поднимаясь, побежал в сторону, а песок под ним оседал и проваливался, но Новаго все-таки добрался до твердого места и сел, подобрав под себя ноги. Он увидел Манделя, стоявшего на коленях на противоположном краю воронки, и окутанную паром корму краулера, торчащую из песка на дне воронки. Теоретически было невозможно предположить, что с краулером типа «ящерица» может случиться что-либо подобное. Во всяком случае, здесь, на Марсе. Краулер «ящерица» был легкой быстроходной машиной – пятиместная открытая платформа на четырех автономных гусеничных шасси. Но вот он медленно сползал в черную дыру, где жирно блестела глубокая вода. От воды валил пар. – Каверна, – хрипло сказал Новаго. – Не повезло, надо же… Мандель повернул к Новаго лицо, закрытое до глаз кислородной маской. Середина
В инфракрасные очки дюны казались черно-белыми, а небо – серым и пустым. Пустыня быстро остывала, и рисунок становился все менее контрастным, словно заволакивался туманной дымкой. – А почему вас так обрадовала наша каверна, Федор Александрович? – спросил Мандель. – Вода? – Ну как же, – сказал Опанасенко, не оборачиваясь. – Во-первых, вода, а во-вторых – в одной каверне мы нашли облицованные плиты. – Ах, да, – сказал Мандель. – Конечно. – В нашей каверне вы найдете целый краулер, – мрачно проворчал Новаго. Опанасенко вдруг резко свернул, огибая ровную песчаную площадку. На краю площадки стоял шест с поникшим флажком. – Зыбучка, – проговорил позади Морган. – Очень опасно. Зыбучие пески были настоящим проклятием. Месяц назад был организован специальный отряд разведчиков – добровольцев, который должен был отыскать и отметить все зыбучие участки в окрестностях базы. – Но ведь Хасэгава, кажется, доказал, – сказал Мандель, – что вид этих плит может о..... Конец
– Давайте, – сказал Опанасенко. – А когда она прыгнет, падайте лицом вниз. – Зачем? – оскорбленно спросил Мандель. – Лежачего она не трогает, – пояснил Опанасенко. – Ах да, правда. – Остается пустяк, – проворчал Новаго. – Узнать, когда она прыгает. – А вы это заметите, – сказал Опанасенко. – Мы начнем палить. – Интересно, – сказал Мандель. – Нападает она на мимикродонов? Когда они стоят столбиком, знаете? На хвосте и на задних лапах… Да! – воскликнул он. – Может быть она принимает нас за мимикродонов? – Мимикродонов не стоит выслеживать и нападать на них именно справа, – сказал Опанасенко немного раздраженно. – К ним можно просто подойти и есть – с хвоста или с головы, как угодно. Через четверть часа они снова пересекли колею и еще через десять минут другую. Мандель замолчал. Теперь он не вынимал правую руку из кармана. – Минут через пять она прыгнет, – напряженным голосом сказал Опанасенко. – Теперь она справа от нас. – Интересно, – тихонько сказал Мандель. – Если идти спиной вперед, она тоже прыгнет справа?
|