Начало
Анна Старобинец Яшина вечность Яша Хейн проснулся затемно – гораздо раньше, чем прозвонил будильник, – от странной тишины, заполнявшей его изнутри. Еще накануне вечером он почувствовал себя неважно: какое-то предгриппозное состояние. Ныли все cуставы и мышцы, болела голова, то и дело накатывала ужасная слабость. На градуснике 37,2 – температура, конечно, не то чтобы высокая, но субфебрильная – а это еще хуже. На ночь Яша выпил две шипучих “упсы”, на всякий случай закапал в нос нафтизин, хотя насморка пока не было, и попросил жену нарисовать ему на груди и спине сеточки из йода – чтобы не начался кашель. Потому что отлежаться на следующий день он никак не мог, и на работу надо было попасть обязательно, хоть ты тресни. И вот теперь Яша сидел в постели, завернувшись в одеяло, и чувствовал себя отвратительно. Его грудь и живот – да что там грудь и живот, все тело – словно были наполнены застывшей сладкой ватой. Или холодным яблочным желе. Но главное – эта тишина… Эта странная тишина. Что-то в нем явно разладилось, и разладилось всерьез. Теперь нужно было найти ту сломавшуюся шестеренку, которая мешала всему сложному, порой барахлившему, но все же относит..... Середина
– Да как же его похоронишь? – с досадой воскликнула Ира. – Он же вроде… не то чтобы прямо покойник. – Вы что, заживо меня зарыть хотите? – встрял Яша. Реплику зятя Клавдия Михайловна проигнорировала. Презрительно скривила пухлый рот. Потом затараторила фальцетом, передразнивая дочь: – Ой, действительно, как же его, он же не то чтобы, он же вроде бы… А кто же он, по-твоему? – спросила уже нормальным голосом. – Не знаю. – Что “не знаю”? – разозлилась Клавдия Михайловна. – Это спорный вопрос. – У-гу, спорный вопрос… – Да что ты все за мной повторяешь, мама? – в свою очередь разозлилась Ира. – Кто тянет ко дну всю команду? – поинтересовалась телеведущая. – Да потому что у меня слов нет, потому и повторяю, – огрызнулась теща. – И куда же ты его денешь? – Ну… пока пусть здесь поживет. А потом, может быть, все само собой… ну то есть потом посмотрим. – Вот спасибо, – снова вмешался Яша, – век не забуду. – Кто боится элементарных вопросов? Кому придется уйти ни с чем? Конец
Потом приходили мрачные похмельные бугаи из ремонтной бригады. Они никакой неловкости не чувствовали, а просто не обращали на Яшу внимания. Проходя мимо, бесцеремонно задевали его локтями. В его присутствии (конечно, когда жены не было дома) не стесняясь пили водку и мрачно воровали колбасу из холодильника. И принципиально с ним не разговаривали. За исключением того единственного случая, когда красномордый бригадир Леха, оскалившись обезоруживающе-доброй улыбкой – из которой за минувшую ночь пропало два передних зуба, – попросил у Яши двадцать рублей “взаймы”. Впрочем, бригадир Леха был в тот момент в состоянии настолько ужратом, что вполне мог бы обратиться с этой же просьбой к шкафу или, например, к люстре. “Они, наверное, тоже считают, что мне пора” , – с тоской подумал Яша и двадцать рублей не дал. *** По каналу “Культура” шла интересная передача производства BBC – американские астронавты рассказывали, как они чувствуют себя в безвоздушном пространстве, – и Яша уселся смотреть, хотя, по-хорошему, пора было идти на работу.
|