Начало
Сологуб Федор Звериный быт Федор Сологуб Звериный быт I Подобно тому, как в природе кое-где встречаются места безнадежно унылые, как иногда восходят на земных просторах растения безуханные, не радующие глаз, - так и среди людских существовании бывают такие, которые как бы заранее обречены кем-то недобрым и враждебным человеку на тоску и на печаль бытия. Будет ли виною тому какой-нибудь телесный недостаток, иногда совершенно незаметный для света, да зачастую забываемый и самим обладателем этого недостатка, плохое зрение, слабые легкие, маленькая неправильность в строении какого-нибудь органа, или что-нибудь иное, - или слишком нежная, слишком восприимчивая ко всем впечатлениям душа с самого начала своего сознательного бытия поражена была почти смертельно какими-нибудь безобразными, грубыми выходками жизни, - как бы то ни было, вся жизнь таких людей является сплошною цепью томлений, иногда с трудом скрываемых. Кто из людей, знающих свет, не встречал таких людей, и кто не удивлялся их странной, капризной неуравновешенности!
Середина
далеко гудел фабричный гудок, где-то близко слышался медленный звон раннего церковного колокола. В мелких выбоинах мокрого тротуара застаивались маленькие осенние лужицы. Воздух был сер и сыр. Небо, которого так мало было видно над простором пасмурной улицы, было затянуто скучной серой пеленой. За легкой, мокрой чугунной решеткой и за влажными травами и кустиками цветника серой стройной громадой поднимались колонны и купол собора. Алексей Григорьевич свернул с тротуара, прошел мимо цветника, поднялся по широким ступеням лестницы, нашел скрытую среди колонн в деревянном барабане дверь, такую непропорционально маленькую сравнительно с громадой здания, - настоящий вход в храм держался всегда закрытым, кроме торжественных случаев, - и вошел в церковь, расстегивая свое отсыревшее под моросившим дождиком пальто. Громадное пространство собора казалось совсем пустым. Только кое-где у высоких, темных колонн виднелось несколько старушек, пришедших к этой ранней службе. В правом приделе священник торопливо, негромко совершал литургию. На клиросе стоял, читая быстро и невнятно, один дьячок. Несколько восковых свечек и лампад слабо мерцали перед местными иконами и.....
Конец
Когда они вдвоем вошли в кабинет, Серафима Андреевна испуганно заговорила: - Что тут у нас делается, просто и ума не приложу. - Садитесь, Серафима Андреевна, - сказал Алексей Григорьевич, - и рассказывайте. Уж я знаю, что хорошего ждать надобно мало. Экономка рассказывала: - Только что вы с Гришенькой уехали, слышу я, Елена Сергеевна разливается, плачет. Я к ней, - что, говорю, такое, что с вами? А Елена Сергеевна, вижу, вне себя, говорит совсем несообразные слова, - я, говорит, таких дел тут наделала, что не знаю, говорит, что мне за это и будет. Только, говорит, я ни в чем не виновата, а виноват во всем Дмитрий Николаевич, а быть мне здесь, говорит, больше никак нельзя. Живо-живехонько собралась, чемоданишко свой укладывает, говорит мне, - давайте мне паспорт, я сейчас съезжаю от вас к своей маменьке. Я не знаю, что и делать, что говорить, только думаю себе, как же это я ее без вас отпущу, - потом, может быть, чего недосчитаемся, кто будет в ответе. Говорю ей, - нет, Елена Сергеевна, говорю, вы меня извините, а только без Алексея Григорьевича я ни паспор.....
|