Жорж Сименон

«Судьба семьи Малу»

Глава 1

Официанту Габриэлю нечего было делать. Он стоял с перекинутой через руку салфеткой, глядя на улицу, часть которой виднелась сквозь слегка запотевшее окно.

Было три часа дня, но уже стемнело. В кафе царил полумрак, усиленный цветом тронутых патиной деревянных панелей, которыми были обиты стены и потолок, сочным пурпуром бархата, покрывавшего сиденья банкеток, и отражением нескольких уже зажженных электрических лампочек в глубине зеркал.

За окнами — Муленская улица, собственно говоря, просто слишком узкое шоссе, с автомобилями и трамваями, с лавками и кричащей вывеской по фасаду магазина стандартных цен. Было три часа дня, и стояла зима, без дождя и без света, с промозглой сыростью, пронизывающей воздух под сумеречным небом.

Габриэль увидел, как у края тротуара бесшумно остановился длинный черный лимузин, узнал Арсена — тот вышел из машины, чтобы открыть дверцу, а оттуда, как обычно, с напряженным, красным лицом выскочил Эжен Малу и стал отдавать какие-то приказания шоферу.

— Еще кусочек пирога? — предложила Алену г-жа Фукре.

Рот у него был полон сладким, душистым тестом, а голова слегка кружилась в приятном тепле, царившем в доме.

— Я вам еще много чего расскажу, дайте срок! Я понимаю, ваш отец был настолько занят, что не мог говорить с вами обо всем. Возможно, на днях некоторые протянут вам руку, и это будут мерзавцы. Другие, может быть…

Снова взгляд г-жи Фукре. За занавеской промелькнула чья-то тень. Какой-то мужчина стряхивал на улице грязь с сапог, прежде чем открыть дверь. Он вошел, держа в одной руке удочку, в другой — мешок с несколькими мелкими рыбешками.

— Простите, — сказал он, увидев гостя.

— Входи, — отозвался Фукре. — Я думаю, ты узнаешь его, это сын Эжена…

Он закусил губу и быстро добавил:

— Эжена Малу. Это Ален.

— Вы поедите с нами, господин Жозеф? Почему возникла какая-то неловкость? Чувствовалось, что это произошло неожиданно. Новый гость опустил свою рыбу в раковину на кухне, вытер руки полотенцем с красной каймой, которое висело там, и протянул руку Алену.

— Так что, мой милый мальчик, вы можете быть спокойны!

Пришлось потихоньку провести часы, оставшиеся до отъезда, выпить со всеми последнюю рюмку, поцеловать Мелани, которая чуть не задушила его, прижимая к своей пышной груди.

Он долго глядел на себя в зеркало и потом попросил ее внимательно посмотреть на его левый глаз.

— Есть у меня пятнышко на зрачке?

— Что вы такое еще выдумали. Никакого пятнышка у вас нет.

— Посмотрите внимательнее. Она пошла за своими очками.

— Вам больно?

— А вы видите что-нибудь?

— Едва. Да вы не волнуйтесь. Это, должно быть, родимое пятнышко.

Вот именно! Пятнышко Малу! Оно было у него, как и у отца, у деда, и он по-настоящему радовался этому.

В одиннадцать часов вечера у ворот остановилось такси. Из него вышли Франсуа Фукре и Бург. Вещи положили в машину. Проехали улицу, где газовые рожки образовали гирлянды света, и наконец увидели большие часы над зданием вокзала.

Он чувствовал усталость, но не грусть. Ему только хотелось остановиться на минуту, остановить на минуту бег времени. Его томила неясная тоска, как бывает в тот момент, когда погруж.....