Начало
Жорж Сименон «Рука» ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Глава 1 Я сидел на скамейке в сарае и смотрел, как хлопает при каждом порыве ветра дверь, которую ураган сорвал с петель. К моим ногам уже намело кучу снега. Я прекрасно сознавал что делаю и даже был в состоянии взглянуть на себя со стороны, чтобы понять, в какое нелепое положение поставил себя своим поведением. Скамейка была садовая, покрашенная в красный цвет. У нас таких три, и мы убираем их на зиму в сарай вместе с машинкой для стрижки газона, садовыми инструментами и оконными сетками от москитов. Сарай деревянный, мы его тоже покрасили в красный цвет. Когда-то, может быть сотню лет назад, это было крытое гумно, но для нас оно стало вместительным сараем. Я начинаю рассказ с этого момента, потому что он послужил мне своего рода пробуждением. Хотя я и не спал, но вдруг проснулся к ощущению реальности. Или, может быть, новая реальность началась для меня в этот миг? Но как определить, когда человек начинает… Нет! Я отказываюсь скользить по этой наклонной плоскости. По профессии я адвокат, и у меня привычка или, как уверяют мои близкие, мания все педантично уточнять.
Середина
— Обойдется и без меня. — Ты будешь заниматься вводом в наследство? — Она просила меня об этом. Миллеры тоже хотят обратиться ко мне… — Ты думаешь, у нее будут средства на жизнь? — Уверен, что весьма солидные… Сильный ли я? Или слабый? Хитрец? Или наивный простак? Жестокий? Подлый? Всех это интересует. Даже Изабель, которая перестала меня понимать и никак не могла взять в толк, почему после истории с окурками я не проявил ни страха, ни смущения. Приехав домой, мы довольствовались сандвичами и съели их прямо на кухне. Было три часа. Я спросил: — Ты куда-нибудь поедешь? — Да, за покупками. Мне было очень странно ощущать себя в доме наедине с Изабель. За такой короткий срок я совершенно отвык от этого и уже не представлял себе, чем мы заполним время. Поехал в контору, где Хиггинс поджидал меня. — Надеюсь, вы заполучили дело о введении в наследство после Сэндерса? — Конечно, я помогу Моне Сэндерс, но частным образом и без гонорара. Хиггинс поморщился: — Досадно… Это составило бы лакомый кусочек.
Конец
А когда полиция его забирает, он и в участке может продолжить свой сон. Мне незачем было опускаться столь низко. Я бы мог… Но зачем? Я ведь и так, не сходя с места, в каком-то смысле уже избавился. Оборвал все связующие нити. Марионетка еще дергается, но никто ею уже не управляет. За исключением Изабель… Она-то тут. Лежит на спине в своей постели, прислушиваясь к моему дыханию, стремясь разгадать мой бред. Она выжидает момент, когда я, потеряв терпение, встану, чтобы пойти принять снотворное. Теперь мне требуются уже две таблетки. Скоро понадобятся три. Опаснее ли это, чем напиваться? Часто ко мне приходит желание напиться. Случается, что я гляжу на шкаф с напитками, едва удерживаясь, чтобы не схватить первую попавшуюся бутылку и не осушить ее прямо из горлышка, как делает, вероятно, тот босяк из Центрального парка. Чего она все-таки дожидается? Что я взвою от злости? Или от боли? Или… Я не выл, и она провоцировала меня. Когда я поднимался за своими пилюлями, она иногда спрашивала меня сладким голосом, как ребенка или больного: — Ты не спишь, Доналд?
|