Квинт, стоя на борту римской военной галеры, нетерпеливо всматривался в клубящийся вокруг туман, туда, где проглядывали очертания высоких белых утесов.

Наконец-то Британия! Дикий туманный остров, о котором он мечтал все свои девятнадцать лет – или, по крайней мере, ему так казалось. Ибо Квинт не мог припомнить такого дня, когда бы он не слышал упоминания о жуткой и ужасной гибели своего прадеда Гая Туллия.

Я найду его, думал он с нарастающим возбуждением. Найду то место с золотым деревом и кругом камней под ним, даже если мне придется перетряхнуть каждый клочок этой варварской страны!

Он неловко двинулся по шаткой палубе, когда по галере ударила огромная волна. Потеряв равновесие, Квинт вцепился в раскрашенного орла на носу, но зеленая вода захлестнула его, и он покатился, клацая мечом, щитом и кирасой по мокрой палубе. Галерные рабы, хоть в это время и налегали с усилием на весла, чтобы подвести корабль к берегу против ветра, не замедлили расхохотаться.

Квинт, слыша это, покраснел, но, поднявшись, сделал вид, что ничего не заметил. Ниже достоинства римского солдата замечать, что галерные рабы вообще существуют. Но он бросил нервный взгляд в сторону .....

– Я здесь не останусь, Конн Лир. Я должен идти своим путем. Твоя внучка обещала мне…

Он осекся, поскольку Регана, сдавленно всхлипнув, подбежала к Верховному друиду и бросилась к его ногам.

– Да, это правда, высокочтимый мой дед. Прости, что я привела сюда римлянина. Но ты знаешь как переубедить его и отвратить от цели! Ты, Конн Лир, знаешь искусства, которые заставят его увидеть, что его намерение – ужасная ошибка.

– Регана. Ты обещала мне! Я доверился тебе… Думаешь, если ты так быстро говоришь по-кельтски, я ничего не понимаю? Ты обещала мне, что покажешь дорогу в Глочестер!

Она вскинула голову, устремив на него взгляд. Его лицо было таким же белым, как плащ Верховного друида, губы дрожали, когда они отве.....

Квинт поднялся и встал перед Верховным друидом, озадаченный и озабоченный, ибо догадывался, что произойдет нечто значительное.

– Друиды уйдут на острова Запада без меня, – сказал Конн Лир, – ибо я стар, болен и очень скоро умру. Когда я скончаюсь, меня положат в этой комнате с деревом и сожгут. Мой дух соединится в пламени с духом дуба, как велят древние обычаи. Я хочу, чтоб ничто здесь не было потревожено, пока пепел моего тела, и дуба, и дома не истлеет и не смешается с мирной землей… не потревожено, – торжественно повторил он, – никакими смертными руками.

Но какое отношение это имеет ко мне? – думал Квинт. Ему было не по себе, горящий взгляд, казалось, проникал в его душу. Петиллий тоже выглядел озадаченным. Регана стиснула руки, дыхание ее участилось, взгляд перебегал с деда на Квинта.

– Что ты хотел найти, Квинт Туллий, когда прибыл в Британию? – спокойно спросил Верховный друид.

– Останки моего прадеда Гая, – после паузы пробормотал Квинт.

Верховный друид встал и взмахнул золотым серпом.