Начало
Рафаэль Сабатини Барделис Великолепный Ai Miei Genitori note 1 Глава I. ПАРИ — Легок на помине, — прошептал Лафос. Повинуясь его словам и значительности его взгляда, я обернулся. Дверь открылась, и перед нашими глазами предстала коренастая фигура графа де Шательро. Лакей в красной ливрее, расшитой золотом, — цвет моего родового герба, — в подобострастном поклоне принимал его плащ и шляпу. Наступила внезапная тишина, а ведь мгновение назад этот человек был предметом нашей беседы. Замолчали остряки, которые только что злословили по его поводу и превратили ухаживание в Лангедоке — откуда он только что вернулся с позорным поражением — в предмет жестоких насмешек и язвительных острот. Удивление витало в воздухе, так как мы слышали, что Шательро был сломлен своей неудачей в амурных делах, и не думали, что он так скоро присоединится к собранию, которым правит веселье. Некоторое время граф стоял на пороге, а мы вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть его, как будто он был предметом для пристального изучения. Тишину нарушил приглушенный смешок безмозглого Лафоса. Я нахмурился. Это было верхом невоспитанности, и мне нужно было любым спосо.....
Середина
— Я — господин Марсель де Сент-Пол, маркиз де Барделис из Барделиса в Пикардии. Председатель — то есть Хранитель Печати — вопросительно посмотрел на Шательро. Но граф лишь улыбнулся и указал на что-то в бумаге, развернутой на столе. Председатель кивнул. — Господин Рене де Лесперон, — сказал он, — возможно, суд не сможет определить, является ли ваше заявление умышленной попыткой ввести нас в заблуждение, или же, либо как последствие ваших ран, либо как Божья кара, вы стали жертвой галлюцинаций. Но суд желает, чтобы вы поняли, что у него нет никаких сомнений по поводу вашей личности. Бумаги, найденные при вас в момент вашего ареста, а также другие известные нам сведения исключают всякую возможность ошибки в этой связи. Следовательно, мы просим, в ваших же собственных интересах, отказаться от этих ложных заявлений, если вы еще в своем уме. Вашей единственной надеждой на спасение могут быть только правдивые ответы на наши вопросы, и даже тогда, господин де Лесперон, надежда на то, что мы вас оправдаем, очень мала, можно сказать, что никакой надежды нет вовсе.
Конец
— Господин де Барделис, вы честно выполнили свое обещание. Вы не просите никакой платы? — Нет, мадемуазель, — очень тихо ответил я, — я не приму от вас плату. На секунду она подняла глаза. Их глубокая голубизна была подернута дымкой. Затем она снова опустила их. — О, почему вы не поможете мне? — крикнула она и добавила тихо: Я никогда не буду счастлива без вас! — Вы хотите сказать? — задохнулся я и направился к ней, бросив свою шляпу в угол. — Что я люблю вас, Марсель… что я желаю вас! — И вы можете простить… вы можете простить? — воскликнул схватил ее в свои объятия. Ее ответом был смех, который свидетельствовал о ее пренебрежении всем— всем, кроме нас двоих, кроме вашей любви. Этот смех и бутон красных губ были ее ответом. И если соблазн этих губ… Но все! Я становлюсь нескромным. Продолжая обнимать ее, я крикнул: — Ганимед! — Монсеньор? — откликнулся он через открытое окно. — Прикажи расседлать лошадей. Note1 Моим родителям (итал.). Note2 Люцифер — одно из названий дьявола у христиан. Note3 В кастрюле (фр.). Note4
|