Начало
Ромен Роллан Кола Брюньон ЖИВ КУРИЛКА Святому Мартину Галльскому, заступнику Кламси Святой Мартин сам вина пьет, А воду на плотину льет. Поговорка XVI века ПРЕДИСЛОВИЕ ПОСЛЕВОЕННОЕ Эта книга была полностью отпечатана и готова к выходу еще до войны, и я ничего в ней не меняю. Кровавая эпопея, героями и жертвами которой были внуки Кола Брюньона, доказала миру, что «жив курилка». И народы Европы, покрытые славой и синяками, найдут, мне кажется, потирая бока, долю здравого смысла в рассуждениях, которым предается «ягненок из наших краев, меж волком и пастухом». Ноябрь 1918. P. P. К ЧИТАТЕЛЮ Читатели «Жан-Кристофа», наверное, не ожидали этой новой книги. Не меньше, чем для них, она была негаданной и для меня. Я подготовлял другие работы – драму и роман на современные темы – в несколько трагической атмосфере «Жан-Кристофа». Мне пришлось внезапно отложить все накопленные заметки, набросанные сцены ради этой беспечной книги, о которой я не думал еще и накануне. Середина
Да-с, я важничать не стал, я так и похолодел. Я сказал себе: – Мой бедный друг, можешь смазывать сапоги; песенка твоя спета, во всяком случае, ждать недолго… Я иду к верстаку, начинаю что-то ковырять, чтобы рассеяться; но вы сами понимаете, что голова у меня была занята совсем не тем. Я думал: «Глупое животное! Будешь другой раз финтить!» Но у нас в Бургундии не принято ломать голову над тем, что надо было сделать третьего дня. Мы в сегодняшнем дне. В нем и останемся, черт возьми! Приходится защищаться. Враг меня еще не одолел. Я подумал было обратиться за советом в лавочку святого Кузьмы (то есть к лекарям). Но остерегся и не стал. У меня, невзирая на волнение, сохранилось достаточно бургундского здравомыслия, чтобы сказать себе: – Сын мой, врачи знают не больше нашего. Они заберут твои денежки, а затем попросту отправят тебя в чумной загон, где ты не преминешь и совсем зачуметь. Боже тебя избави им сознаться! Ведь не сошел же ты с ума? Если требуется всего лишь помереть, так это мы и без них сумеем. И, ей же богу, как говорится, «назло врачам мы будем жить до кончины». Конец
Так, например, есть все основания полагать, что известные слова Кола о народе, который из наковальни может стать молотом, заимствованы Ролланом из письменной жалобы старость; Парижа, заявившего от имени третьего сословия: «Когда виноградарь возьмется за аркебуз, он из наковальни станет молотом». Многие исторические подробности в романе убеждают нас в том, что Роллан отлично владел материалом эпохи. Необычный образ Кола, отдаленный во времени от других персонажей повестей и романов Роллана, несет в себе черты, свойственные его далеким правнукам. Роллан сближает Кола с Сильвией в «Очарованной душе», называя ее «внучатой племянницей Кола Брюньона», и даже с Жан-Кристофом («Кола Брюньон – это Жан-Кристоф в галльском и народном духе»). Он говорит, что Кола Брюньон, как и другие .....
|