Начало
Эрих Мария Ремарк Триумфальная арка I Женщина шла наискосок через мост прямо на Равика. Она шла быстро, но каким-то нетвердым шагом. Равик заметил ее лишь тогда, когда она оказалась почти рядом. Он увидел бледное лицо с высокими скулами и широко поставленными глазами. Это лицо оцепенело и походило на маску, в тусклом свете фонаря оно казалось безжизненным, а в глазах застыло выражение такой стеклянной пустоты, что Равик невольно насторожился. Женщина прошла так близко, что едва не задела его. Он протянул руку и схватил ее за локоть. Она пошатнулась и, вероятно, упала бы, если бы он ее не удержал. Равик крепко сжал руку женщины. – Куда вы? – спросил он, немного помедлив. Женщина смотрела на него в упор. – Пустите! – прошептала она. Равик ничего не ответил. Он по-прежнему крепко держал ее за руку. – Пустите меня! Что это? – Женщина едва шевелила губами. Равику казалось, что она даже не видит его. Она смотрела сквозь него, куда-то в пустоту ночи. Просто что-то помешало ей, и она повторяла одно и то же: – Пустите меня!
Середина
– По случаю приезда полагается в первый же вечер напиться до чертиков, – заявил Морозов. – Кому нужен этот героизм – трезво смотреть в лицо печальным теням прошлого? – Я вовсе не смотрю им в лицо, Борис. Я просто потихоньку радуюсь жизни. Равик видел, что Морозов не верит ему, но убеждать не хотелось. Он сидел за столиком у края тротуара, пил вино и спокойно глядел на вечернюю толпу. Пока он находился вне Парижа, все представлялось ясным и отчетливым. Теперь же все затуманилось, стало блеклым и вместе с тем красочным, все куда-то скользило, вызывая приятное головокружение, как у человека, который слишком быстро спустился с гор в долину и слышит все звуки, как сквозь вату. – Ты куда-нибудь заходил до того, как пришел в отель? – спросил Морозов. – Нет. – Вебер несколько раз справлялся о тебе. – Я позвоню ему. – Что-то ты мне не нравишься. Расскажи, что с тобой было. – Ничего особенного. Граница около Женевы охраняется очень строго. Пытался перейти сначала там, потом около Базеля. Оказалось не легче. В конце концов все же удалось. Простудился – ночь под открытым небом, снег, дождь. Но иначе было нельзя. Схватил воспале.....
Конец
Он расцеловал Равика в обе щеки. Равик ощутил его колючую бороду и запах табака. Это было неприятно. Он направился в отель. Эмигранты собрались в «катакомбе». Совсем как первые христиане, подумал Равик. Первые европейцы. За письменным столом, под чахлой пальмой, сидел человек в штатском и заполнял опросные листы. Двое полицейских охраняли дверь, через которую никто не собирался бежать. – Паспорт есть? – спросил чиновник Равика. – Нет. – Другие документы? – Нет. – Живете здесь нелегально? – Да. – По какой причине? – Бежал из Германии. Лишен возможности иметь документы. – Фамилия? – Фрезенбург. – Имя? – Людвиг. – Еврей? – Нет. – Профессия? – Врач. Чиновник записал. – Врач? – переспросил он и поднес к глазам листок бумаги. – А вы не знаете тут врача по фамилии Равик? – Понятия не имею. – Он должен проживать именно здесь. Нам донесли. Равик посмотрел на чиновника. Эжени, подумал он. Не случайно она поинтересовалась, иду ли я в отель, а еще раньше так сильно удивилась, увидев меня на свободе.
|