Начало
Александр Прозоров Вальс трех планет Раз, два, три – раз, два, три… Кружатся бежевые стены бального зала, мелькают бронзовые светильники, высокие зеркала, распахнутые двери. Сильная мужская рука нежно держит правую ладонь, а другая рука лежит на спине, чуть выше талии, не давая отдалиться, но она не видит его глаз, потому что голова ее откинута назад и слегка повернута влево… Вальс чудный трех планет,Тайной всегда одет —Тайною глаз твоих,Вихрем комет.Вальс странный трех планет,Физики полный бред —Жизни здесь просто нет,Но и смерти нет. – Я познакомлю тебя с папой. Он на станции. – Не разговаривай, ты сбиваешься… Раз, два, три – раз два… – Ты не хочешь знакомиться с моим отцом? – Что-то царапнуло в душе, и она попыталась заглянуть в его карие глаза. – Не крути головой, собьешься. Ты ведь сама хотела научиться вальсу… – А ты не отвечаешь! – Ты уверена, Танечка, что тебе нравлюсь я, а не мундир лейтенанта космофлота? – Ах ты… – задохнулась она от возмущения, моментально запуталась в ногах, и они, оказавшись в объятиях друг друга, с ходу врезались в стену.
Середина
– А я как раз собирался вас вызывать, – послышался хрипловатый, слегка картавый голос. – Значит, так. Это девушка, приблизительно восемнадцать лет, европейка. Скорее всего, землянка. В настоящий момент находится в коме, но состояние ее опасений уже не вызывает. – Профессор, мне нужно с ней поговорить. – Немного терпения, капитан. Я думаю, раньше чем через полторы недели вывести ее из комы не удастся, говорить она сможет только недели через три. А месяца через два – хоть на балах с ней танцуйте. – Вы не поняли, профессор. Мне нужно поговорить с ней немедленно. – Это исключено, дорогой капитан. Если бы она попала не к нам, а в обычную клинику, у нее вообще шансов не оказалось бы. Ну, может, один из двадцати. А я вам гарантирую ее полнейшее выздоровление. Радуйтесь этому, дорогой капитан, и не требуйте от медицины невозможного. – Профессор, вы должны привести ее в сознание хоть на пару минут. От этого зависит жизнь двухсот семидесяти человек. – Вы раздражаете своей непонятливостью, капитан, извините, конечно, за выражение. Вывести ее из комы раньше, чем через полторы недели невозможно. Даже если сделать это .....
Конец
– Я отнесу ее в спасательную капсулу, – сказал лейтенант. – Разрешите? – Нет, Рустам, – она схватила его за руку. – Я хочу быть с тобой. – Не нужно, лейтенант. У нее перелом обеих ног. Чего мучить понапрасну. – Но в капсуле безопаснее. – Ерунда. Снаружи давление, как в паровом котле. Нам капсулу в жизни не катапультировать. – Мы греемся, Степаныч. Греемся. Надо реактор глушить. – Не психуй, – выпрямился пожилой офицер. – Хочешь чтобы мы вниз утюгом грохнулись? Авось дотянем. По сердцу девушки пополз холодок. Она сильнее сжала пальцы лейтенанта и шепотом спросила: – Мы сейчас погибнем, да? – Ничего подобного, – он высвободил руку и нежно провел теплой ладонью ей по щеке. – Все будет хорошо. Мы еще потанцуем. Неужели я столько времени тебя учил, чтобы все так сразу и закончилось? Мы еще потанцуем. Слышишь, наш вальс в бальном зале еще играет? Раз, два, три – раз, два, три. Слышишь? – Я люблю тебя, Рустам, – вместо ответа сказала она. Глаза защипало.
|