Начало
Андрей Платонов Еще мама – А я, когда вырасту, я в школу ходить не буду! – сказал Артем своей матери, Евдокии Алексеевне. – Правда, мама? – Правда, правда, – ответила мать. – Чего тебе ходить! – Чего мне ходить? Нечего! А то я пойду, а ты заскучаешь по мне. Не надо лучше! – Не надо, – сказала мать, – не надо! А когда прошло лето и стало Артему семь лет от роду, Евдокия Алексеевна взяла сына за руку и повела его в школу. Артем хотел было уйти от матери, да не мог вынуть свою руку из ее руки; рука у матери теперь была твердая, а прежде была мягкая. – Ну что ж! – сказал Артем. – Зато я домой скоро приду! Правда, скоро? – Скоро, скоро, – ответила мать. – Поучишься чуть-чуть и домой пойдешь. – Я чуть-чуть, – соглашался Артем. – А ты по мне дома не скучай! – Не буду, сынок, я не буду скучать. – Нет, ты немножко скучай, – сказал Артем. – Так лучше тебе будет – а то что! А игрушки из угла убирать не надо: я приду и сразу буду играть, я бегом домой прибегу. – А я тебя ждать буду, – сказала мать, – я тебе оладьев нынче испеку.
Середина
– Эк ты, селезень толстый какой на коленях сидит! – сказал один мальчик. – Я не толстый! – ответил Артем. – Это меня орел укусил, я раненый. Он сошел с коленей учительницы и сел за парту. – Где? – спросила учительница. – Где твоя рана? Покажи-ка ее, покажи! – А вот тута! – Артем показал ногу, где гусак его защемил. Учительница оглядела ногу. – До конца урока доживешь? – Доживу, – обещал Артем. Артем не слушал, что говорила учительница на уроке. Он смотрел в окно на далекое белое облако; оно плыло по небу туда, где жила его мама в родной их избушке. А жива ли она? Не померла ли от чего-нибудь, – вон бабушка Дарья весною враз померла, не чаяли, не гадали. А может быть, изба их без него загорелась, ведь Артем давно из дому ушел, мало ли что бывает. Учительница видела тревогу мальчика и спросила у него: – А ты чего, Федотов Артем, ты чего думаешь сейчас? Почему ты меня не слушаешь? – Я пожара боюсь, наш дом сгорит. – Не сгорит. В колхозе народ смотрит, он потушит огонь. – Без меня потушат? – спросил Артем.
Конец
– Эк ты, селезень толстый какой на коленях сидит! – сказал один мальчик. – Я не толстый! – ответил Артем. – Это меня орел укусил, я раненый. Он сошел с коленей учительницы и сел за парту. – Где? – спросила учительница. – Где твоя рана? Покажи-ка ее, покажи! – А вот тута! – Артем показал ногу, где гусак его защемил. Учительница оглядела ногу. – До конца урока доживешь? – Доживу, – обещал Артем. Артем не слушал, что говорила учительница на уроке. Он смотрел в окно на далекое белое облако; оно плыло по небу туда, где жила его мама в родной их избушке. А жива ли она? Не померла ли от чего-нибудь, – вон бабушка Дарья весною враз померла, не чаяли, не гадали. А может быть, изба их без него загорелась, ведь Артем давно из дому ушел, мало ли что бывает. Учительница видела тревогу мальчика и спросила у него: – А ты чего, Федотов Артем, ты чего думаешь сейчас? Почему ты меня не слушаешь? – Я пожара боюсь, наш дом сгорит. – Не сгорит. В колхозе народ смотрит, он потушит огонь. – Без меня потушат? – спросил Артем. – Без тебя управятся.
|