Розамунда Пилчер

Возвращение домой. Том 2

1939

Аппер-Бикли, дом Бидди Сомервиль, стоял на холме, взирая сверху на прилепившийся к склону городишко Бави-Трейси. На перемычке над входом была высечена дата — 1820, подтверждавшая внушительный возраст этой каменной постройки с оштукатуренными и побеленными стенами, шиферной крышей и высокими дымовыми трубами. Потолки в комнатах были низкие, полы кое-где рассохлись и вздулись, двери частенько отказывались плотно затворяться. На первом этаже располагались кухня, столовая, гостиная и холл. Просторный чулан переоборудовали в уборную, тут же висела верхняя одежда, теснились резиновые сапоги вкупе с ружьями, удочками и ягдташами. На втором этаже находились три спальни и ванная, а над ними — затхлый чердак, заваленный матросскими сундучками, старыми фотографиями, изъеденными молью обносками военно-морского обмундирования, игрушечными поездами и картинками-загадками, которыми забавлялся в детстве Нед и выбросить которые у Бидди никак не подымалась рука.

Командовал судном капитан Спирос из Южноафриканского резерва ВМС, и поскольку корабль выполнял чисто административное назначение, то каждый день для работы в капитанском офисе с берега доставлялись две машинистки из числа служащих ЖВС, которые печатали приказы для патрульных подлодок и их рапорты о выполнении патрулирования, разбирались с приказами по флоту, поступающими из метрополии, работали со служебными изданиями. Одной из них была медлительная, вялая девушка по имени Пенни Уэйлс, которая, прежде чем попасть на Восток, два года прослужила в штабе адмирала в Ливерпуле. Свободное от работы время она любила проводить в обществе одного молоденького капитана морской пехоты из лагеря № 39, который располагался в нескольких милях от Тринкомали. У него был свой автотранспорт (служебный джип), а кроме того — маленькая парусная лодка, и это придавало ему особую прелесть в глазах Пенни. По выходным они с Пенни бороздили на этом суденышке голубые воды широкой гавани, открывая разные труднодоступные укромные места в прибрежных скалах, где можно было загорать и купаться.

Вторым делопроизводителем на «Аделаиде» была Джудит Данбар.

— А ты бы этого хотела?

— Нет, — честно призналась Джудит. — Извини, это ужасно, но я не хочу расставаться с этим домом. Я знаю, нельзя становиться рабом неодушевленного камня, но это место — такое необыкновенное. Не только из-за тети Лавинии, но еще и потому, что оно стало как бы тихой гаванью для стольких людей. Стало домом. Сюда после смерти Неда приехала Бидди со своим горем. А потом — Филлис с Анной. И Джесс, после всего, что пережила, нашла здесь свой дом. И даже Гас, который был на грани отчаяния и думал, что уже никогда не будет счастлив. Ты понимаешь?

— Абсолютно. Итак, вычеркиваем Труро из списка.

— Твой отец очень расстроится?

— Не думаю.

— Так что мы будем делать?

— У меня есть хороший друг, старый товарищ по службе в Добровольческом резерве ВМС. Его зовут Билл Уотли. Пару месяцев назад, когда мы были на Мальте, он подал мне идею. Что если мы с ним начнем новую практику прямо здесь, в Пензансе?

Не смея надеяться, Джудит смотрела на него во все глаза.

— Это возможно?