Алексей ПЕХОВ

ПЕСНЬ ФЕЙ

Чалый звездолет, всхрапывая и тряся соплами, пятился от Гончих Псов. Соседи Псов по звездному Ничто – старик-Волопас и озорница-Большая Медведица с молчаливой насмешкой наблюдали за безуспешными потугами рукотворной человеческой скорлупки отдалиться от Хара и Астериона. Оба Пса, смотрели вслед старенькому исследовательскому разведчику, который с упорством одержимого пытался уйти как можно дальше от настигающей его смерти.

Если бы звезды обладали любопытством, и им захотелось узнать имя упрямца, ни в какую, не желающего расставаться с жизнью, то на покрытом сотнями шрамов теле звездолета они бы прочитали его полустершееся имя – «Ратри».

Но любопытство это порок слабых и быстро живущих. Те, кто сияет людям с черного одеяла космоса, не обладали этим даром. Что значит любопытство перед вечностью времен? Что значат незаметные для звезд песчинки человеческих жизней? Погибни сейчас под взорами мерцающих светляков старый путешественник звездных троп, и они через одно мгновенье забудут об этом. А если еле дышащая груда железа вновь умудриться прыгнуть и уйти на световой, исчезнув из этого сектора, звезды даже не вспомнят о ней. Что бы .....

Что до официальной версии полета – изучение новых видов ксеноформ. И комар, как говориться, носа не подточит.

Прилетели, сели, вздохнули с облегчением. Деревья шелестят, травка зелененькая, небо голубенькое. Что еще нужно для полного счастья? Вполне дружелюбная природа, никто тебя не хватает, не впивается в шею, не грозит клыками. Бла-го-дать.

Ван возле самого корабля заметил целую колонию довольно забавных зверьков. Ростом они были не больше кролика и напоминали веселый гибрид волосатой плюшевой лягушки и утюга. Ван отчего-то назвал существ нуль-шишигами, хотя позже и сам не мог объяснить, что его подвигло на такое имечко. То ли мультипликационный сериал из далекого детства, то ли постоянное шишиганье, которое издавали эти забавные зверьки во время общения друг с др.....

– Может, что-то случилось? – тихо спросил Андрей и резко ударил по кнопке открывания двери.

Дверь ушла в сторону, и О'тул сунул в лазарет излучатель, а затем уже вошел сам.

В лазарете царил такой же полумрак, как и во всем звездолете. Дерк так и остался лежать на столе робо-доктора. Рот мертвеца был открыт, на бескровном лице лежали тени. Весь стол забрызган кровью. Робо-доктор смог остановить кровотечение, но беднягу это уже не спасло.

С Ваном ничего не случилось. Он все также был привязан крепкими веревками к соседнему столу.

– А… – протянул Ван и облизал пересохшие губы. – Андри-бландри? Это ты? А я уже думал, что это мои шишижки пришли навестить своего хозяина. Кто это там с тобой? Патри-катри?

Ван издал абсолютно идиотский смешок.

– Как ты себя чувствуешь, дружище? – спросил Патрик.

– А как себя может чувствовать мертвец? – задал встречный вопрос Ван. – К тому же еще связанный и беспомощный? Просто великолепно!

– Ну почему же ты мертвец?

– Все мы уже мертвецы! Шишижки рано или поздно нас сожрут. Или крейсер поджарит. Вы этого еще не понимаете, а я понял. Я умный.

Планетолог еще раз хихикнул.