Начало
Алессандро Барикко Замки гнева Карине, из моего далека Und wir; die an steigendes Gluck... И мы, о ввысь уносящемся счастье... Часть первая 1 — Эй, там — что, нет никого?.. БРЭТ... что за черт, оглохли они там, что ли?.. БРЭТ! — Не ори так, тебе это вредно, Гарольд. — Куда ты запропастился, черт тебя дери... Я уже битый час здесь стою и... — Твоя колымага совсем развалилась, Гарольд, не надо бы тебе так быстро ездить... — Да наплевать на нее, возьми-ка лучше это... — Что это? — Да я сам не знаю, Брэт... откуда мне знать... это посылка. Посылка для миссис Райл... — Для миссис Райл? — Она пришла вчера вечером... и вид у нее такой, будто бы пришла она издалека... — Посылка для миссис Райл... — Слушай, возьми ее быстрее, Брэт, мне нужно вернуться в Квиннипак до полудня... — О'кей, Гарольд. — Лично миссис Райл, ты понял? — Лично миссис Райл. — Отлично... и не валяй дурака, Брэт... появляйся хоть иногда в городе, ты же просто сгниешь в этой дыре... — Колымага у тебя жуткая, Гарольд...
Середина
Раз в месяц, каждый первый понедельник, четыре-пять человек спускались к огромному лугу и принимались мыть Элизабет. Они смывали с ее боков грязь и время. — А она не разучится бегать, простояв столько времени? — У локомотивов железная память. Как, впрочем, и все остальное. В нужный момент она все вспомнит. Все. * * *Когда началась война, из Квиннипака отправились на фронт двадцать два человека. Живым вернулся только Мендель. Он закрылся в доме и три года ни с кем не разговаривал. Потом постепенно начал говорить. Вдовы, отцы и матери погибших стали ходить к нему, чтобы узнать, что сталось с их мужьями и сыновьями. Мендель был организованным человеком. «В алфавитном порядке», — сказал он. И первой к нему пришла однажды вечером вдова Адлет. Мендель закрывал глаза и начинал рассказывать. Он рассказывал, как они погибли. Вдова Адлет пришла и на следующий вечер, и еще на.....
Конец
член капитана Карла Абегга. Взаимовыгодный обмен. Он имеет мое тело, я — каюту его проклятого корабля. Рано или поздно корабль пристанет к берегу и все закончится. Вся эта грязь. Наконец он кончает. Издает какое-то подобие рычания, и рот мой наполняется спермой. У нее ужасный вкус. Совсем не как у Тулла. У Тулла вкус был приятный. К тому же он меня любил, и это был Тулл. И вот я встаю и иду в туалет, чтобы выплюнуть все это, изо всех сил сдерживая рвоту. Иногда, когда я возвращаюсь, капитана уже нет. Он уходит, не сказав ни слова. И тогда я думаю: «Ну вот и все, на этот раз — все», и я сворачиваюсь калачиком на кровати и плыву в Квиннипак. Это Тулл мне так сказал. Ехать в Квиннипак, жить в Квиннипаке, бежать в Квиннипак. Я его спрашивала то и дело: «Где ты был, тебя все искали?» А он отвечал: «Я заскочил в Квиннипак». Это как бы игра была такая. Очень помогает, когда на душе мерзко и никак от этого не избавиться. И тогда ты сворачиваешься где-нибудь калачиком, закрываешь глаза и начинаешь придумывать разные истории. И это помогает. Но придумывать нужно хорошо. Со всеми подробностями. И слова, которые произносятся, и цвета, и звуки. Все. И тогда вся мерзость постепенно уходит. Потом.....
|