Начало
Повесть первая, или Захребетник Глаз за глаз. Зуб за зуб. Сколько дашь, столько и вернется. Добром за добро, злом за зло. Воздалось по заслугам. Баш на баш. И так далее. Что-то в этой общепринятой системе счисления мне всегда казалось неестественным. Хотя я так и не смог определиться, что именно… Из записей Нихона СедовласцаCAPUT I, в котором плещут волны и цветут дикие абрикосы, кричат чайки и торговцы, врачуются душевные раны и затеваются случайные знакомства, а также выясняется, что от вкуса халвы до звона клинков – девять с половиной шагов по прямой Солнце сияло. Море шумело. Бульвар Джудж-ан-Маджудж кипел жизнью. – Фисташки! Жареные фисташки! – Шербет! Вкусней поцелуя красавицы! Гуще крови героя! Дешевле чужого горя! Налетай, наливай… – Ай, кебаб! Вай, кебаб! – Дай кебаб! – Сувениры! На память! На добрую память, на вечную память!.. – Перстни с джиннами! Лампы с джиннами! Кому город разрушить? Кому дворец построить? Кому в Дангопею слетать? – Халва! Идешь мимо, уже сладко…
Середина
Что ж, тем легче его будет опознать. – …если объект и личина – одного пола. – Да, Мэл, ты абсолютно права. Женская личина на мужчине – и наоборот – держится плохо. В спокойной обстановке это реально. Как ни странно, самый устойчивый вариант – экзотика. Скажем, преобразить миниатюрную девицу в здоровенного китовраса. На эту тему написана масса научных работ. А один случай моей жене даже довелось наблюдать на практике. Но во время поединка… Тут спасует и опытный маг-мистификатор! Итак, Вуча Эстевен отпадает. Показания свидетелей разнятся, но о женщине не говорил никто. Иначе Мустафа точно упомянул бы об этом! И они с хозяином лавки видели разных людей, но в обоих случаях – мужчин. – Благодарю вас! Я узнал все, что хотел. Теперь мой спор будет разрешен. – Позвольте полюбопытствовать, о чем был спор? – О том, можно ли при помощи магической личины остаться неузнанным во время схватки. Вы дали исчерпывающий ответ! – Рады, что сумели вам помочь, – улыбнулась Мэлис. Улыбка ей очень шла, делая в меру симпатичную женщину весьма привлекательной.
Конец
У вершины сдавались и они. Сюда стоило бы пригласить Кемаля, племянника Азиз-бея, для работы над пейзажем. Дикая мощь утеса. Кругом волнуется море темной зелени, разорванное вспышками пурпура и янтаря. Облака наливаются алыми прожилками. А внизу, за восточным склоном, шумит горная речка. Беснуясь в теснине, поток грохотал, пенился бурунами, белыми от ярости, но сюда долетал лишь отдаленный гул. Надо идти. Это полезно. Это необходимо – идти. Сам – и птицей, и стрелою, и пожаром, и золою,Долей доброю и злою, желтой осенью жнивья,Сам – и нитью, и иглою, легкой стружкой под пилою,Круглым блюдом с пастилою и изюмом по краям.Что же, все мои невзгоды – тоже я? Капризы модыИли шалости природы…– Скоро ночь, – сказали за спиной. – Время ложиться спать. Джеймс обернулся. Она почти не изменилась за это время. Гибкая, словно хлыст, занесенный для удара. Ко.....
|