Начало
Страусам перешейка МакКензи, чей образ жизни вдохновил эту историю. Урсула К. Ле Гуин Я однажды долго говорила со старым ансаром, с которым познакомилась в Межпланетном Хостеле - на громадном острове, расположенном в Великом Западном Океане, весьма далеко от маршрутов миграции ансаров. В наши дни это единственное место, куда допускаются визитеры с других планет. Кергеммег жил здесь, выполняя роль хозяина и гида из аборигенов, и давая визитерам ощутить ауру местного колорита, ибо во всем остальном этот остров выглядел похожим на любой тропический остров любой из сотен планет солнечный, ветреный, ленивый, красивый, с перистыми деревьями, золотистыми песками и большими голубовато-зелеными, покрытыми белой гривой волнами, разбивающимися о рифы сразу за лагуной. Большая часть посетителей прибывают сюда, чтобы походить под парусом, порыбачить, побродить по пляжу и отведать ферментированного Ю, и они не проявляют интереса ни к чему другому на планете, включая единственного метного жителя, которого видят. Поначалу они с восхищением смотрят на него и, конечно, много снимают, ибо у него поразительная фигура: ростом почти в семь футов, худощавый, сильный, уг..... Середина
Следующим вечером он рассказывал мне о Южной миграции, описывая, что человек из ансаров ощущает, когда теплые дни северного лета начинают слабеть и сокращаться. Все работы по уборке урожая сделаны, зерно сохранено в непроницаемых для воздуха закромах до следующего года, медленно растущие съедобные корни посажены, чтобы пережить зиму и быть готовыми весной; дети стремительно вытянулись вверх, активные, нарастающе беспокойные и скучающие от жизни в разбросанных домах, все более и более склонные куда-то убредать и заводить друзей среди соседских детей. Жизнь здесь сладостна, но она одна и та же, всегда одна и та же, да и любовь-роскошество потеряла свою настоятельность. И как-то ночью, облачной ночью с морозцем в возду..... Конец
Кергеммег задумчиво пригубил свой Ю и посмотрел на мерцающее море и на усыпанное пылью звезд небо. "Женщины пришли с хуторов и поговорили с мужчинами", сказал он. "Они сказали, чтобы мужчины слушали их, а не только одних бейдераков... Наверное, женщины не ощущали такой стыд, как ощущали мужчины. Возможно, их стыд был другим, более касался тела, нежели ума. Казалось, женщин не слишком заботят автомобили, аэропланы и бульдозеры, но их весьма сильно тревожили лекарства, которые должны были изменить нас, и правила, кто должен делать какую работу. Ведь в конечном счете, у нас женщины рождают детей, но кормят их оба родителя, оба их питают. Почему ребенок должен оставаться на одну лишь мать?, спрашивали они. Как может женщина в одиночку воспитать четырех детей? Или больше четырех? Это же бесчеловечно. И потом, в городах, почему семьи дожны оставаться вместе? Дети тогда не нуждаются в своих родителях, родители не нуждаются в детях, и у всех них есть другие дела... Женщины сказали все это нам мужчина.....
|