Начало
В Стсе было всего два странноприимных имения — дом Йехедархедов и дом Дойефарадов, — и первые славились своим радушием, поэтому вся родня обычно у них и предпочитала останавливаться по приезде в город. Если бы гости не привозили с собой разную сельскую снедь, то, невзирая на громкий титул хозяйки дома, Йехедархедам приходилось бы несладко. Тово, мать Хавживы, немало зарабатывала учительством, отправлением ритуалов и прочей церемониальной помощью посторонним, но все, как в прорву, уходило на бесчисленных сородичей, на те же ритуалы, на всяческого рода торжества, празднества да и поминки. — Богатство не может быть недвижным, — объяснял Гранит мальчику. — Деньги должны течь, как кровь в человеческих жилах. Попробуй только останови в себе кроветок — тут же получишь инфаркт и помрешь. — Значит, старик Хеже скоро умрет? — полюбопытствовал мальчик. Этот сквалыга и гроша ломаного не истратил ни на родственников, ни на ритуалы, а от зоркого глаза Хавживы не ускользало ничто. — Да, — согласился отец. — Его араха уже давно мертв. Середина
ЙЕОВЕ За время перелета — восемьдесят световых лет, релятивистские скорости — умерла мать Хавживы, умер отец, не стало и Йан-Йан. В мир иной перешли все, кого он знал в Стсе, и все друзья по учебе в Катхаде и Be. К моменту посадки они были мертвы уже долгие годы. Даже ребенок, рожденный Йан-Йан, успел стать взрослым, состариться и умереть. С этим знанием Хавжива жил с тех пор, как посадил Тью на борт корабля, а сам остался умирать. Благодаря усилиям целителя, четверки студентов, певших вместе с Хавживой, старухи, пробудившей в нем бога, благодаря водопадам Теса он все же выжил — но жил теперь исключительно этим знанием. За время путешествия изменилось и многое другое. Когда Хавжива только покидал Be, колония Уэрела, планета Йеове, была миром рабов, гигантским трудовым лагерем. К моменту прибытия НАФАЛ-звездолета к цели путешествия там уже отполыхала межпланетная освободительная война, Йеове провозгласила свою независимость от Уэрела, да и сам институт рабства в метрополии если не начал распадаться, то сильно пошатнулся. Конец
Бывшей сиделке стукнуло уже семьдесят четыре, и она недавно оставила работу в клинике, которой руководила, практикуя и читая лекции студентам, последние пятнадцать лет. Йерон не так уж сильно изменилась с тех пор, как Хавжива увидел ее впервые у своего изголовья, лишь как бы немного усохла. Совершенно облысевшую ее голову покрывал мерцающий платок, аккуратно повязанный на затылке. Они обнялись и расцеловались, и Йерон ласково поглаживала Хавживу по плечу, расплываясь в неудержимой улыбке. Они никогда не спали вместе, но между ними всегда существовало обоюдное тяготение, желание прикоснуться друг к другу. — Взгляните! — воскликнула Йерон, касаясь головы дорогого гостя. — Нет, вы только взгляните на эти седины! Как ты прекрасен! Проходи же скорей и выпей со мною стаканчик вина. Где же, наконец, твой араха? Когда же ты все-таки поумнеешь и прекратишь свои мальчишеские выходки! Снова шел через весь город пешком, да еще с багажом? Нет, т.....
|