Начало
Евгений Лукин Delirium Tremens (Страсти по Николаю) Разве возможно бы было, чтобы люди непьяные спокойно делали все то, что делается в нашем мире, – от Эйфелевой башни до общей воинской повинности? Лев Толстой Вначале был голос из санузла. Мужской. Незнакомый. – У, ал-каш! – с невыносимым презрением выговорил он. – Не пьешь ведь уже, а с посудой глотаешь! Николай Цоколев, бывший интеллигентный человек на излете физических и нравственных сил, сперва оторопел, потом обмяк. Точно зная, что говорить в туалете некому, он все же приоткрыл дверь и в страхе уставился на желтоватый унитаз без крышки. Сердце оступилось в некую довольно глубокую яму и несколько секунд безуспешно оттуда выкарабкивалось. Выкарабкалось. Николай перевел дух. Однако стоило прикрыть дверь, как голос возник снова. – Люди рук не покладают! – наслаждаясь выверенными актерскими интонациями, продолжил он. – Мил-лиарды крадут! На нобелевку тянут! А тебе за бутылкой лень сходить – Нинку послал, кор-роед!
Середина
Колян всхлипнул и, взяв бутылку за горлышко, поглядел на просвет. На донышке еще плескалось. «Вот так и мы, – подумалось ему. – Живем-живем, а потом смотрим: жизни-то – чуть на донышке…» Хотел зарыдать, но тут возникла из воздуха ухватистая лапа, изукрашенная синеватыми крестиками, перстнями, датами, именами, и бутылку решительно изъяла. Колян даже рыдать раздумал. Поднял голову и увидел перед собой двух рослых незнакомцев, один из которых неспешно прятал в карман отмычку, а другой брезгливо рассматривал водочную этикетку. Потом простер руку и, повторяя беспощадный жест Нерона, повернул бутылку горлышком вниз. Водка что-то пролепетала торопливо – и вылилась. – Ну ты, начитанный! – тихо и задушевно обратился изверг к Николаю. – Минздрав предупреждает: завязывай бухать! Шланги вырву и на кулак намотаю, понял? – Паяльничком его, паяльничком! – подтявкнул голос из санузла. Незнакомцы изменились в лице и переглянулись. Владелец отмычки нахмурился, вышел в коридор, скрипнула .....
Конец
Николай плакал. «Подонок… – задыхаясь от жгучей ненависти и сладкой жалости к себе, любимому, думал он. – Какой же я подонок!.. Давить таких надо! Сунуть голову в водопроводный люк – и крышкой, крышкой!..» Потом из общего мрака проглянула крохотная хитренькая надежда. – А демократы… хотят, чтобы я не бросал, да?.. Витюлек вздернул бороденку и приспустил локоток. – В сущности все эти фантомы хотят одного и того же. Они хотят власти, господа. А уж к какому лагерю кто прибьется – это вопрос случая. – А-а… э.....
|