Роберт Асприн

Другой отличный миф

Эта книга посвящается Борку Неуничтожимому (известному меньшим смертным как Джордж Хант), чья грубоватая, но верная дружба помогла мне преодолеть много кризисов в прошлом… и, вероятно, в будущем!

ГЛАВА 1

«Есть многое на свете, друг Горацио, что человеку знать не положено».

Одно из немногих все искупляющих качеств наставников, думаю я, заключается в том, что их при случае можно одурачить. Это было верно, когда мать учила меня читать, это было верно, когда отец пытался научить меня быть фермером, и верно теперь, когда я обучаюсь магии.

– Ты не практиковался! – прервал мои размышления резкий упрек Гаркина.

– А вот и нет! – возразил я. – Это просто трудное упражнение.

Словно в ответ левитируемое мною перо начало дрожать и колебаться в воздухе.

– Ты не сосредотачиваешься! – обвинил он меня.

– Это все ветер, – не согласился я. Мне хотелось добавить: «От твоего умного языка», но я не посмел. Гаркин в самом начале наших уроков продемонстрировал свое неумение ценить дерзких учеников.

– Ветер! – презрительно фыркнул он, передразнивая меня. – Вот так надо, болван!

Несмотря на все свои приготовления, я почувствовал укол суеверного страха, когда он отложил зеркальце и снова повернулся к нам.

– Теперь вы счастливы? – буркнул он Аазу.

– Это начало, – допустил Ааз.

– Хватит препираться, – Фрумпель вдруг снова воодушевился. – Что привело в Пент извращенца? Благотворительность? И где тут вписывается этот малыш?

– Он мой ученик, – уведомил его Ааз.

– В самом деле? – Фрумпель бросил на меня сочувственный взгляд. – Неужели у тебя дела действительно так плохи, малыш? Может быть, мы сумеем что-нибудь придумать?

– Он вполне доволен ситуацией, – перебил его Ааз. – А теперь перейдем к нашей проблеме.

– Вы хотите, чтобы я исцелил малыша от безумия?

– А? Нет. Брось, Фрумпель. Мы пришли сюда по делу. Давай объявим на время перемирие, ладно?

– Если вы настаиваиваете. Это, однако кажется странным: извращенцы и деволы никогда по-настоящему не ладили.

– Мы – изверги!

– Вот видите, что я имею в виду.

– Ааз, – вмешался я, – ты не мог бы просто рассказать ему?

Он сделал еще один щедрый глоток вина.

– Ааз! – воскликнул я, неожиданно осознав это. – Вино !

– Что насчет него? О, не беспокойся, малыш, – улыбнулся он. – Я ведь уже потерял свои способности, помнишь? Кроме того, не думаешь же ты, что я отравил собственное вино, так ведь?

– Ты отравил вино?

– Да. Это и было мое секретное оружие. Не поверил же ты в самом деле в эту ахинею, насчет Фрумпеля, не так ли?

– Э… конечно нет, – обиделся я.

В действительности же, хотя я и знал, что Фрумпель этого не делал, я совершенно потерял всякое представление о том, что кто на самом деле сделал и с кем.

– Вот, малыш, – Ааз вручил мне графин и взял кувшин. – Выпей и ты. Ты сегодня действовал весьма хорошо.

Я взял графин, но как-то не мог заставить себя выпить.

– А что ты все-таки подсыпал в вино? – спросил я.

– Порошок для шуток, – ответил Ааз. – Насколько я могу судить, это то же самое добро, что испробовал на мне Гаркин. Его можно подмешать в вино, подсыпать в пищу или дать своей жертве вдохнуть дым.