Говард Филлипс Лавкрафт

Запертая комната

I

С наступлением сумерек дикая и пустынная местность, словно стерегущая подходы к поселку под названием Данвич, что находится чуть севернее центральной части Массачусетса, начинает казаться еще более безлюдной и угрюмой, чем днем, Приглушенный свет придает опустевшим полям и куполообразным холмам за ними некоторую необычность, даже загадочность, и привносит в окружающий ландшафт некий элемент пронизывающей, настороженной враждебности. Вековые деревья и окаймленные зарослями вереска каменные стены, почти вплотную прижавшиеся к пыльной дороге; топкие болота, испещренные мириадами светлячков и наполненные непрерывными, жалобными криками козодоев, бормотанием лягушек и пронзительным пением жаб; извилистые повороты русла Мискатоника, несущего свои воды между темными холмами в сторону моря — все это буквально окутывает одинокого путешественника плотным и сумрачным покрывалом, словно стараясь удержать его в своей власти и лишить малейшей возможности к бегству.

Впрочем, я достаточно хорошо тебя знаю и представляю, как отнесется ко всему этому твой холодный, аналитический ум, а потому намерен поведать тебе еще кое о чем.

И все — больше ни слова, Эбнер скрупулезно перебрал оставшиеся связки писем, однако все его усилия оказались тщетными. В остальных своих посланиях Эрайя касался лишь самых обычных, бытовых вопросов. По-видимому, Лютер вполне конкретно выразил ему свое неудовольствие по поводу подобного увлечения всевозможными слухами, поскольку, даже несмотря на свою молодость, отличался ярко выраженными рационализмом и самодисциплиной. Помимо писем Эбнеру удалось обнаружить еще лишь одно сообщение, каким-то образом связанное с тайной Иннсмаута. Это была вырезка из газеты, и,.....

Эбнер неслышно соскользнул с кровати и вышел из комнаты. Со стороны запертой комнаты послышался приглушенный, тяжелый падающий звук, похожий на шлепок, а затем раздалось какое-то странное, задыхающееся то ли хныканье, то ли всхлипывание, показавшееся ему особенно ужасным, как если бы где-то далеко-далеко невидимый ребенок звал на помощь. Через секунду опять все стихло, причем ему показалось, что прекратился и казавшийся нескончаемым гвалт лягушек.

Он вернулся на кухню и зажег лампу.

Окруженный желтоватым сиянием светильника, Эбнер стал медленно подниматься по лестнице, приближаясь к двери запертой комнаты. Шагал он тихо, стараясь не издать ни малейшего звука.

Подойдя к двери, снова прислушался и поначалу вообще ничего не услышал — но затем ушей его достиг какой-то шорох. В комнате определенно кто-то находился, причем существо это дышало.

Постаравшись отбросить возникший было страх, Эбнер решительно вставил ключ, повернул его и, широко распахнув дверь, поднял лампу над головой.

Потрясение и ужас сковали все его тело.