Начало
Александр Куприн Собачье счастье Было часов шесть-семь хорошего сентябрьского утра, когда полуторагодовалый пойнтер Джек, коричневый, длинноухий веселый пес, отправился вместе с кухаркой Аннушкой на базар. Он отлично знал дорогу и потому уверенно бежал все время впереди, обнюхивая мимоходом тротуарные тумбы и останавливаясь на перекрестках, чтобы оглянуться на кухарку. Увидев в ее лице и походке подтверждение, он решительно сворачивал и пускался вперед оживленным галопом. Обернувшись таким образом около знакомой колбасной лавки, Джек не нашел Аннушки. Он бросился назад так поспешно, что даже его левое ухо завернулось от быстрого бега. Но Аннушки не было видно и с ближнего перекрестка. Тогда Джек решился ориентироваться по запаху. Он остановился и, осторожно водя во все стороны мокрым подвижным носом, старался уловить в воздухе знакомый запах Аннушкиного платья, запах грязного кухонного стола и серого мыла. Но в эту минуту мимо Джека прошла торопливой походкой какая-то женщина и, задев его по боку шуршащей юбкой, оставила за собою сильную струю отвратительных китайских духов. Джек досадливо махнул головою и чихнул, – Аннушкин след был окончательно потерян......
Середина
– Я там бывал три раза, – продолжал пудель, – но всегда приходил мой хозяин и брал меня оттуда (я занимаюсь в цирке, и, вы понимаете, мною дорожат)… Так вот-с, в этом неприятном месте собираются зараз сотни две или три собак… – Скажите, а бывает там порядочное общество? – жеманно спросила левретка. – Случается. Кормили нас необыкновенно плохо и мало. Время от времени неизвестно куда исчезал один из заключенных, и тогда мы обедали супом из… Для усиления эффекта пудель сделал небольшую паузу, обвел глазами аудиторию и добавил с деланным хладнокровием: – …из собачьего мяса. При последних словах компания пришла в ужас и негодование. – Черт возьми! Какая низкая подлость! – воскликнул Джек. – Я сейчас упаду в обморок… мне дурно, – прошептала левретка. – Это ужасно… ужасно! – простонала такса. – Я всегда говорил, что люди подлецы! – проворчал мышастый дог. – Какая страшная смерть! – вздохнул Бутон. И только один голос фиолетового пса звучал из своего темного угла мрачной и циничной насмешкой:
Конец
Отчаянные крики прервали слова пуделя: – Какое бесчеловечие!.. – Какая низость! – Но это же невероятно! – О боже мой, боже мой! – Палачи!.. – Нет, хуже палачей… После этой вспышки наступило напряженное и печальное молчание. В уме каждого слушателя рисовалась страшная перспектива сдирания заживо кожи. – Господа, да неужели нет средства раз навсегда избавить всех честных собак от постыдного рабства у людей? – крикнул запальчиво Джек. – Будьте добры, укажите это средство, – сказал с иронией старый пудель. Собаки задумались. – Перекусать всех людей, и баста! – брякнул дог озлобленным басом. – Вот именно-с, самая радикальная мысль, – поддержал подобострастно Бутон. – По крайности будут бояться. – Так-с… перекусать… прекрасно-с, – возразил старый пудель. – А какого вы мнения, милостивый государь, относительно арапников? Вы изволите быть с ними знакомы? – Гм… – откашлялся дог. – Гм… – повторил Бутон.
|