Начало
Всеволод Владимирович Крестовский Петербургские трущобы Книга о сытых и голодных Роман в шести частях Том 1 ОТ АВТОРА К ЧИТАТЕЛЮ Прежде чем читатель раскроет первую страницу предлагаемого романа, я нахожу не лишним сказать ему несколько слов. Когда еще до появления в «Отечественных записках» первой части моего романа, которая сама по себе составляет как бы введение, пролог к нему, я читал ее некоторым друзьям и знакомым – мне приходилось неоднажды выслушивать вопрос: да неужели все это так, все это правда? Вопрос относился предпочтительно к темному миру трущоб. Весьма может статься, что он же придет в голову и незнакомому с делом читателю. Поэтому позвольте мне рассказать, каким образом пришла мне первая мысль настоящего романа, что натолкнуло на нее и что побудило меня приняться за мой труд. В этом будет заключаться маленькая история романа и ответ на вопрос: точно ли это правда? Идея предлагаемого романа давно уже сделалась самой любимой, самой задушевной моей идеей. Первая мысль ее явилась у меня в 1858 году. Натолкнул меня на нее случай. Середина
Шадурский, боясь, чтобы кто не подумал, будто он чересчур нежный и даже ревнивый любовник, совершенно покинул свою Машу на произвол судьбы и хозяйки и избегал даже часто попадаться ей на глаза; а хозяйка слишком была занята, – во-первых, своим собственным удовольствием, во-вторых, многочисленными гостями и особенно гостьями, составлявшими ее прямое, родное ей общество, – так что Маша весь вечер почти была одна. Дамы как-то чуждались и не сходились с нею; она же сама, по робости и непривычке к такому большому обществу, тоже держалась как-то в сторонке. Грудь ее томило какое-то беспокойно-сосущее, тоскливое чувство, которое испытывает самолюбие человека, попавшего в чуждое ему общество, вдобавок еще считаемое им почему-то выше себя. В этих случаях один уже вид чужого веселья, при сознании своего полного одиночества наводит на душу тоску невыразимую. Она тщетно искала глазами Шадурского и не находила: князь заблагорассудил удалиться к одному из карточных столов, где потешался над некоим индивидуумом, из категории братцев, который числился прихлебателем в этом обществе и употреблялся на посылки, играя часто роль Гермеса в отношении..... Конец
[238] Вы столь любезны, столь остроумны! Я не могу до сих пор забыть эту афинскую ночь, которую вы нам устроили… Какие превосходные женщины! И какие античные формы у этой маленькой пулярки Полины! (фр.) [239] Афинской ночи (фр.). [240] Мари, он влюблен уже! Поздравляю вас! (фр.) [241] Мари, я хочу вам сделать еще один сюрприз (фр.) [242] Тетушка (фр.). [243] Хорошо (фр.). [244] Это такая же профессия, как всякая другая (фр.). [245] Ну, хорошо, идем, я хочу ее видеть (фр.). [246] Пенсне (фр.). [247] Золотая молодежь (фр.). [248] Старых холостяков (фр.). [249] Завсегдатаи (фр.). [250] Молчи!.. Тсс!.. (фр.) [251] Войдите! (фр.) [252] Я очарован! (фр.) [253] Вы правы! (фр.) [254] Я очарован!.. Я восхищен вашей добротой, сударыня! (фр.) [255] Прощайте, сударыня, прощайте! К вашим услугам! (фр.) [256] Моя радость! (ит.) [257] Безделушки (фр.).
|