Начало
Данил КОРЕЦКИЙ СЕКРЕТНЫЕ ПОРУЧЕНИЯ Часть первая ЮРИСПРУДЕНЦИЯ И ЖУРНАЛИСТИКА Глава первая ВЕРБОВКА С НЕПРИСТОЙНЫМ ПСЕВДОНИМОМ Тиходонск, 27-28 мая 1991 года. — Тебе холодно? — удивился Сергей, чувствуя, как над бровью собирается пот. — Нет. — У тебя кожа пупырышками. — Просто волнуюсь, — сказала Антонина. Странно. Она не та девочка, чтобы волноваться в подобной ситуации. Словно подтверждая эту мысль, Антонина взяла его огромную ладонь и просунула дальше в вырез блузки. Сергей вспотел еще больше. Огрубленная металлом кожа ощутила мягкую грудь и напряженно вытарчивающий сосок. «Как бы не оцарапать», — озабоченно подумал он, наклоняясь к пахнущему духами лицу. На этот раз она не ускользнула вниз и не отвернулась, напротив — подалась навстречу, раскрывая горячие губы. Ему показалось, что порыв не очень-то искренен: вон и глаза не закрыла, косит куда-то в сторону… Но посторонние мысли тут же исчезли…
Середина
Она идет в свой итальянский супермаркет, где вот-вот закончится обеденный перерыв, на ее лице адресованная в никуда полуулыбка, она блуждающей кометой светится в толпе. Только сейчас вместо маленькой монетки Маша сжимает толстое сучковатое полено, внутри липко и паскудно, и кровь скоро начнет стекать по ногам. Машу порвали. Если бы Метла, этот подонок, не попал в прямую кишку, он продырявил бы ее в любом другом месте, точно. Когда Метла злится — он твердый и холодный, как бревно, как зубило, он может только убивать. Никакого удовольствия. Он убивает и говорит: ты здорово подставила меня, сука. Очень здорово. Заметив впереди парня с сеттером. Маша быстро перешла на другую сторону улицы. Сеттер встал в стойку, нервно повел носом. Собаки чуют кровь за километр; когда у Маши месячные, Додик так и норовит залезть под юбку… Это не месячные. Это просто кровь, потому что Машу порвал ее лучший дружок. Прочистил мусоропровод. Размешал кишки. Он заехал за ней, едва начался перерыв, и отвез к себе. Сначала ударил под дых. Потом сказал, что ракетница, которую она взяла на день рождения Г.....
Конец
— Да-а-а… — Мамонт задумчиво почесал щеку. — За что он Агеева-то… И где прячется? Мы весь город перешерстили, милиция ищет… А его нигде нет! — Так часто бывает, — кивнул Денис. — Один месяц в подвале сидел, сырую картошку ел, компоты пил. Чем ближе человек спустится к животному, тем легче ему скрываться. — Когда едешь? — Следующий поток заезжает в конце февраля. Подготовка полгода, потом распределение. Но у меня уже определено направление: Европа. — Видно, Смирнов постарался, — кивнул Мамонт. — Молодец, память не потерял… Поужинав, они сидели в «Космосе», неторопливо потягивая по второй чашке кофе. — Кстати, ты помнишь Мадлен? — неожиданно спросил Мамонт. — Французская группа по культурному обмену, прогулочный теплоходик… Денис кивнул. — Конечно. Очень приятная женщина. Реставратор из Лиона. — Может, женщина она и приятная, но никакой не реставратор. Наши люди в Лионе ее не нашли. Даже следов нет. — И что это значит? — озадаченно спросил Денис. Мамонт пожал плечами.
|